Напасть | страница 4



Я в городе Тусе на башне одной

Увидел ворону над шахской главой.

В пустые глазницы взирала она:

"Вот участь гордыни и славы земной..."

Да! Пройдет суета сует, умолкнет бой барабанный! И протрубит труба Исрафила! К чему приведут сегодняшние свары и прения? Ради чего в этом бренном мире вы упражняетесь в суесловии? Вспомните опять же слова Хайяма:

На замке, что шахам служил на веку,

Сидела кукушка на самом верху.

Крылами махая, не уставая

Бездумно твердила: ку-ку да ку-ку...

-Мы собрались сюда не затем, чтобы слушать стихи! - глухо проворчал кто-то.

Но в меджлисе царила такая тишина, что и муха пролетит - услышишь.

Один из эмиров-гызылбашей, питавший особое почтение к старцу, одернул ворчуна:

-Молчи!

Старец продолжал:

-Это о нас сказано. Потому я напоминаю неспроста. "Брось слово ищущий подхватит". Будет уместно, если мы прислушаемся и к современному поэту из османцев. Ибо он обращался ко всем нам, людям тюркского рода-племени.

Кто поверил от завета

В этот лживый бренный мир?

Переживший Мохаммеда,

В суете борений мир.

Шах ли, раб ли, в сей юдоли

Не избегнет смертной доли,

Предстает гнездовьем боли,

Лоном разрушений мир.

Все дела твои обманны,

Лишь измены постоянны,

Прибывают постояльцы,

Убывают в тленный мир1.

Давайте напоследок обратимся к нашему Насими. Внимать стихам - внимать заветам.

Земля и небо - наша гавань, мы - якорь, брошенный в неё,

Неповторимые созданья, подобных нам не сыщешь в мире...

Так будем же беречь неповторимое имя тюркского народа!

Эмиры помоложе внимали словам старца как дедовским сказаниям, не вникая глубоко в их смысл, отнюдь не думая о бренности бытия и неизбежности смерти, и поглаживали эфес сабли или рукоять кинжала. Но пожилые эмиры, уже и сами ощущая необходимость выработки единого, согласного мнения, одобрительно воспринимали поучительные речи аксакала.

-Сыны мои! Исходя из наших всеобщих чаяний, радея о благе и безопасности нашей страны, то и дело подвергающейся нашествиям, хочу сообщить вам свое предложение. Надеюсь, по зрелом размышлении вы согласитесь с ним.

Все обратились в слух.

-Быть может, - продолжал старец, - человек, о котором скажу, внесет согласие и примирение в ваши ряды. И только тогда вы сможете дать отпор врагам, окружающим нас.

Где-то прошелестел смешок. По сути, многие из присутствующих не верили в установление согласия между племена. Мешала гордыня. И старые счеты. Но перед лицом врага... И ведь храбрости и доблести им было не занимать!