Она кивнула.
— После трех, сейчас я уйти не могу. — Это он мог понять и сам.
— После трех, так после трех. В половине четвертого на нашем месте. Ты успеешь? — Что еще можно было сказать так, сразу?
— Успею, — пообещала она и стаяла с экрана.
Времени у него оставалась уйма. Он позавтракал в маленьком кафе на Фонтанной площади, а потом, не зная, куда деваться, зашел в библиотеку. Тут его и осенило. Как и следовало ожидать, «Аэлиты» в фонде не нашлось, пришлось соединиться с Центральным информарием и заказать там. Ждать, пока с микроматрицы спечатают экземпляр, предстояло около часа, и Болл принялся листать журналы за последний год, — в них оказалось немало интересного. Особенно любопытной показалась статья о новых методах решения обратной засечки из аутспейса, подписанная С. Розумом. До него не сразу дошло, что это — Сережка Розум, кончивший Академию астрогации двумя годами раньше. Ай да Сережка! Правда, применение теоремы Квебера для аутспейсастрогации показалось Боллу сомнительным, и он решил позже, завтра скорее всего, непременно связаться с Розумом, — если тот в Земляндии, разумеется. Тем временем к столу подъехал пюпитр с книгой.
Болл взял томик в руки. Издан он был превосходно: лакированная суперобложка в стиле эпохи расцвета книгоиздания, красочный форзац, стереопортрет автора на фронтисписе, карманный формат, изящный, легкий шрифт Болл бегло перелистал книгу, наслаждаясь шелестом страниц, потом сунул в карман. «Аэлиту» он хотел подарить Зденке. Он должен был сделать это.
До условленного времени оставалось еще часа два, но Болл не мог больше сидеть здесь. Выйдя на улицу, он включил гравитр и, поднявшись во второй горизонт, направился в парк, к «их месту».
* * *
Парк был разбит вскоре после завершения проекта «Арестерра», возродившего марсианские атмои гидросферы, и теперь ему было уже больше полутора веков. Как всякий достаточно старый парк, он, сохранив все признаки искусственного происхождения, вместе с тем приобрел какую-то естественность, первозданность. Так постепенно обретает индивидуальность серийный кибермозг.
Болл приземлился на Вересковой Пустоши, пересек ее и по извивающейся дорожке пошел к проблескивающему меж пятнистыми стволами озеру. Легкий ветерок доносил оттуда запах цветущей соллы и тихо шелестел иссиня-зеленой листвой плакучих керий. Дорожка вывела его на берег, резко свернула, огибая озерцо, и тогда Болл увидел ее.
Озерцо было нешироким, от силы метров сорок—пятьдесят. Как раз напротив места, где он остановился, из воды полого поднималась лестница, верх которой скрывался в густой листве обступивших ее деревьев. Ступени, сложенные из массивных известняковых плит, местами выкрошились; нижние, наиболее близкие к воде, обомшели; в щелях разошедшейся кладки проросла трава. На середине лестницы стояла девушка в плаще и островерхом колпачке. Она спускалась к воде и остановилась — вдруг, неожиданно, не успев донести до следующей ступени ногу в сверкающей туфельке, остановилась и замерла, устремив взгляд вверх, в небо Как, ну как удалось скульптору передать в тонкой, почти мальчишеской еще фигуре, в повороте головы, во всем существе ее имя: Аэ — видимая в последний раз, и лита — свет звезды?..
