— Ни на кого я сваливать не хочу, но решается судьба летчика. — Комлев полез под самолет. Он внимательно осмотрел левую ногу, все ее узлы. Там все было в порядке. На узле правой ноги обнаружил глубокую борозду.
— Товарищ командир, можно вас на минутку?
Локтев, Ветров и Галькин залезли под самолет.
— Вот, смотрите, здесь гладко. А тут?
Локтев посмотрел, провел по борозде рукой и заусеницей разрезал палец.
— Чем это так взбороздило? — завертывая палец в носовой платок, спросил сам себя командир полка.
— А вот не этой, случайно, штукой? — И Комлев поднял с земли острый камешек.
Земля на стоянке была словно вылизана струей воздуха от работающего мотора, и этот единственный камешек бросился в глаза замполиту.
— На взлете он попал вот сюда, — продолжал Комлев, — и заклинил. Никакая сила, конечно, не способна была в воздухе сдвинуть шасси с места. При посадке, от толчка, камень выпал и до поры до времени лежал на щитке.
— Да, — протянул Локтев. — А замполит, пожалуй, прав.
Галькин, вопреки очевидной истине, пытался доказать свое.
— Тогда откуда же здесь появилась зазубрина, черт подери! — вспылил Локтев. — А ну, проведи пальцем, да сильнее жми! — в сердцах закончил он.
Невиновность лейтенанта Мирзоева была доказана. Командир объявил летчику благодарность за отличную посадку неисправной машины.
— Ты что, политичный, так расстроился? — спросил Ветров, когда они пришли в землянку отдыхать.
— До сих пор у меня руки и ноги дрожат. Не знаю, как я там сдержался, не наговорил грубостей. Ты подумай, ни за что, ни про что человеку исковеркали бы жизнь. Дело-то оборачивалось трибуналом. Ну, если заслужил, так ладно. А каково невинному?
— Галькин не стоит того, чтобы из-за него нервы портить. И учти, политичный, нервные клетки, как говорит наш полковой эскулап Ариев, не восстанавливаются.
А Комлев, как бы пропустив мимо ушей любимую присказку полкового врача, продолжал:
— И главное, на таких людей нет никаких мер воздействия: взыскания за это не накладывают, на «губу» не сажают, а Галькин еще на хорошем счету у начальства. Техсостав у нас отличный, вот и вывозят его на своих плечах. Скоро ДПК 8, вот там я выскажу все, что думаю. Может быть, это поможет. Я пытался с ним по-товарищески поговорить, так он ощетинился и слушать не захотел.
— Ты прав, надо показать, кто он есть в действительности.
