Держи! (Успокаивается и говорит более мягким тоном.) Молись же, молись! Лучше молитва, чем слезы, — шуму меньше. Нет, погоди, нельзя и молиться и плакать! (Вытирает старухе глаза своим платком.) Вот, утри слезы. Хватит. Не плачь, говорю тебе. Мы не виновны, и бог не вправе нас карать.
Старуха (по-прежнему всхлипывая). Ох, дочка... Ты знаешь, у него на все есть право.
Хильда (резко). Будь он вправе карать невинных, я тотчас же предалась бы дьяволу.
Все вздрагивают, смотрят на нее. (Пожимает плечами и прислоняется к колонне. Минуту стоит, уставившись в пустоту, словно завороженная каким-то воспоминанием. Затем внезапно произносит с отвращением.) Тьфу!
1-я женщина. Хильда, что с тобой?
Хильда. Ничего.
Женщина. Ты так умела возвращать нам надежду!..
Хильда. Надежду? На кого? На что?
Женщина. Если ты отчаешься, и нас всех охватит отчаяние.
Хильда. Хорошо. Но слушайте меня. (Она вздрагивает.) Здесь холодно. Вы — единственное тепло на свете. Вы должны прижаться друг к другу и ждать.
Голос. Ждать чего?
Хильда. Пока не станет теплее. Мы терпим голод и жажду. Нам страшно, нам плохо, но самое важное — согреться.
Женщина. Хорошо. Прижмись ко мне. Подойди ко мне ближе!
Хильда не трогается к места. Женщина подымается и идет к ней.
Она мертва?
Хильда. Да.
Женщина. Упокой, господи, душу ее.
Хильда. Упокой, господи? (Короткий смех.) Господу она не нужна.
Женщина. Хильда, как смеешь ты так говорить?
Шум в толпе.
Хильда. Перед смертью она увидела ад. Вдруг приподнялась, рассказала о своем видении и тут же умерла.
Женщина. Никто не сидит возле покойницы?
Хильда. Нет. Может, ты пойдешь?
Женщина. Ни за какие блага на свете.
Хильда. Хорошо. Я сейчас к ней вернусь. Дай мне только немного согреться.
Женщина (обращаясь к толпе). Помолимся, братья мои. Вымолим прощение бедной покойнице, увидевшей ад. Может, ее ждут вечные муки. (Становится на колени поодаль.)
Монотонный шум молитвы. Появляется Гёц и глядит на Хильду, которая по-прежнему стоит, прижавшись к колонне.
Хильда (вполголоса). Молить о прощения! А что ты должен нам прощать? Это ты должен просить прощения у нас! Не ведаю, какую ты уготовил мне судьбу, а покойницу я совсем не знала. Но если ты ее осудишь, мне не нужны твои небеса. Неужто думаешь, за тысячу лет в раю я позабуду застывший в ее глазах ужас? Презираю твоих дурацких избранников, которые смеют радоваться, пока в аду страдают обреченные на муки, а бедняки мыкают горе на земле. Я с людьми, с ними и останусь. Ты можешь заставить меня умереть без священника, ты можешь внезапно призвать меня к своему суду; мы еще поглядим, кто кого будет судить.
