Молчание.
Не важно, что я вас поначалу пугаю: нет ничего лучше доброго черта, от ангелов, братцы, добра не ждут.
В толпе улыбки, вздохи, волнение.
Наконец! Наконец вы мне улыбаетесь.
Толпа. Вот они! Вот они!
Гёц, оборачиваясь, с неудовольствием замечает Тeтцeля.
А, черт бы побрал этих монахов.
Те же, Тeтцeль, два послушника и священник. Послушники берут в руки барабан и флейту, приносят стол и ставят его на верхнюю ступеньку лестницы. Тетцель кладет на стол пергаментные свитки.
Тетцель. Отцы семейств! Подходите! Подходите! Подходите ближе. Я чеснока не ел.
В толпе смех.
Как здесь у вас дела? Земля у вас хорошая?
Крестьяне. Да, неплохая.
Тетцель. А женушки по-прежнему покою не дают?
Крестьяне. Черт возьми, как везде.
Тетцель. Не жалуйтесь, они вас защищают от дьявола, потому что сами хитрее дьявола.
В толпе смех.
Ну, ладно, братцы! Об этом довольно: сейчас пойдет разговор о делах посерьезнев. Музыка!
Вступают барабан и флейта.
Всю жизнь работать — это хорошо. Но порой обопрешься о заступ, взглянешь на небеса и скажешь самому себе: «Что со мной станет после смерти? Хорошая могилка в цветах — это еще не все: душа в ней не поселится. Куда же отправится душа? В ад?
Барабан.
Или в рай?»
Флейта.
Люди добрые, само собой — господь уже подумал об этом. Боженька так ради вас хлопочет, ему и поспать не удается. Вот ты, например, как тебя звать?
Крестьянин. Петер.
Тетцель. Отлично, так вот, Петер, скажи. Ты порой выпиваешь лишнюю чарку? Ну, только не врать!
Крестьянин. Бывает.
Тетцель. И жену свою колотишь?
Крестьянин. Когда пьян.
Тетцель. Ну а бога ты боишься?
Крестьянин. А как же, брат мой!
Тетцель. Святую деву Марию любишь?
Крестьянин. Больше родной матери.
Тетцель. Вот господь бог и придет в смущение. «Этот человек не так плох, как кажется, — скажет он себе. — Не хочу, чтобы ему худо пришлось. Но он согрешил, значит, я должен его покарать».
Крестьянин (удрученно). Ах ты беда!
Тетцель. Погоди! На твое счастье, есть святые! Каждый из них заслужил право сто тысяч раз попасть на небеса, но это им ни к чему — войти-то можно всего разочек. «Что ж,— говорит господь. — Зачем пропадать неиспользованным билетам в рай? Лучше уж я их раздам тем, кто сам не заслужил... Если добрый Петер купит у брата Тетцеля индульгенцию, я впущу его в свой рай по одному из пригласительных билетов святого Мартина». А что? Недурно придумано?
Одобрительные возгласы.
Давай, Петер, вытаскивай кошелек! Братья, бог предлагает ему завидную сделку: рай за два гроша. Найдется ли такой скряга, найдется ли такой скопидом, который не отдал бы двух грошей за вечное блаженство?
