Когда я только поступил в Нью-Йоркский университет, там преподавался совершенно неотразимый курс: «В погоне за утопией». Читал его Макс Патрик. Передо мной открывалась неслыханная в те годы возможность - под видом учебной работы не только читать научную фантастику, но и всучить утопию собственного производства вместо курсовой работы. Я зачитывался НФ еще с той поры, когда впервые открыл для себя Эстаундинг и Гэлэкси, а произошло это в «золотой век» фантастики, когда мне было двенадцать лет. Фэном я так и не стал, но был достаточно жадным читателем, чтобы, когда под рукой не оказывалось ничего, написанного надежными, любимыми писателями, лауреатами всяческих премий, брать наугад дешевые издания в мягких обложках.
Ничто, кажется, так не пришпоривает литературные амбиции, как чтение откровенной халтуры, написанной именитым автором. Подобное удовольствие в неслыханном изобилии предоставляется беллетристикой всех сортов. «Уж я-то написал бы получше, чем эта плешь», - уверяет себя читатель, и в ту минуту, когда подобная мысль превращается в убеждение, можно и вправду попытаться что-нибудь написать.
Благодаря курсу утопии, в чтении фантастики для меня открылись новые перспективы. С одной стороны, нельзя было не видеть, насколько грубо сработана, насколько пуста и ничтожна значительная ее часть. Но с другой стороны, не было никаких видимых причин, почему бы фантастике не быть такой же серьезной, достойной и респектабельной (в начале шестидесятых эти слова еще не успели превратиться в ругательства), как сочинения Платона, Томаса Мора или вообще кого угодно из уважаемых древних авторов, которых мы изучали. Если говорить честно, в моей душе всегда была еретичная часть, этакая популистская струнка, которая легче отзывалась на Торговцев космосом (хе-хе), чем на Дон-Кихота, и не видела особой разницы между «Блонди» и ранними итальянскими примитивистами.
Самым замечательным, однако, в курсе утопии было то, что он словно магнит притягивал к себе других начинающих писателей нетривиальных, скажем так, направлений. Кроме Чарльза Диченцо, с которым я познакомился годом раньше в студии короткого рассказа, руководимой Боденом, курс посещали также Джон Клют и Джерри Мундис. Члены этой троицы были неразлучными приятелями. В качестве курсовой утопической работы Джерри Мундис писал настоящий НФ роман. Более того, он уже успел продать один из рассказов в журнал, и это доказывало, что подобный подвиг можно повторить. Я сразу же записал себя в соперники Мундису, хотя никто не признавал меня таковым до тех пор, пока в
