Ну конечно же нет, в отчаянии подумала Элен. Как это может быть, если она любит его больше жизни? Она слишком углубилась в свои грустные мысли, ей и в голову не приходило, какова может быть реакция Эдуарда на ее исчезновение. Даже в самых смелых фантазиях Элен не могла бы себе представить, что Эдуард станет о ней беспокоиться.
Поняв, что ее с таким трудом достигнутое чувство независимости быстро улетучивается, теперь, когда она видела его искреннее волнение, Элен смогла только пожать плечами.
– Совсем не обязательно ворчать. Я с самого первого дня в Мертоне хожу гулять по утрам. Я полагала, что Люси догадается предупредить тебя.
Она шагнула к двери, довольная, что все же сумела сохранить выдержку и хладнокровие во время разговора, но ее скороспелое довольство собой тут же рассеялось: Эдуард стремительно схватил ее за руку и резко притянул к себе. Слишком близко, пронеслось в голове Элен. Все ее тело замерло словно в предвкушении чего-то захватывающего.
– Даже не думай, что тебе снова удастся ускользнуть.
Он слегка встряхнул ее. Голос был по-прежнему сердитым, но на губах мелькнула улыбка, и этого оказалось достаточно, чтобы Элен почувствовала властное воздействие его чар, которые были для нее смертельно опасными, и поняла, что снова уносится в мир грез, чего нельзя было ни в коем случае допустить.
– Я вспылил. Прошу прощения. Но вчера вечером ты была бледнее смерти. Люси сказала, что ты заболеваешь, и я подумал, что так оно и есть. Я понес тебе наверх горячее молоко и аспирин, но когда постучал в дверь, ты не ответила, и я решил, что сон – лучшее лекарство. А когда сегодня я обнаружил в восемь часов утра твою комнату пустой, сразу же вообразил себе всякие ужасы. Ты прощаешь мне мое ворчание?
Она не могла даже ответить ему, ее горло сжал мучительный спазм. Он переживает, он заботится! Как могла она забыть о его способности сочувствовать и сострадать? Ведь это Эдуард был с ней неотступно всю ту долгую страшную ночь в больнице, когда Элен умирала от страха за мать, а он успокаивал, поддерживал, внушал ей надежду на благополучный исход болезни мамы.
Но в воспоминаниях было мало проку. Элен и так имела слишком много причин, чтобы любить его, и не хотела отягощать свою ношу. Сделав над собой решительное усилие, она попыталась выдернуть руку, но он только крепче сжал ее пальцы и произнес низким хриплым голосом:
– Нам надо поговорить о том, что произошло между нами вчера… и о наших будущих отношениях…
