Альт, наконец, сделал паузу, предлагая Лене высказаться. Девушка, понимая, что от неё ждёт Вова — ждёт одобрения или же наоборот неодобрения, всего того, что он излил перед ней — не знала с чего начать. Не зная, что сказать, она лишь грустно смотрела в глаза этого странного человека и молчала.
Так и не дождавшись комментариев девушки, Альт продолжил.
«Я никогда не мог спокойно смотреть, как при мне кого-нибудь унижают, бьют. Обязательно встревал. И вставал на защиту слабого. Как мне кажется вовсе не из-за того, что я такой хороший и человеколюбивый. Вряд ли я в этом отношении сильно отличаюсь от обычного человека. Просто любое проявление отрицательной энергии всегда неосознанно притягивало меня. Видя, как с кем-нибудь несправедливо поступают, я просто становился сам не свой. Не знаю, что со мной происходило. Словно внутри меня кто-то просыпался и за меня начинал решать, как надо поступать. В таком состоянии я становился страшен. Страшен в первую очередь самому себе. Всё дело в том, что тому моему второму я было наплевать на всё. Он ничего не боялся и никогда не думал о последствиях. А это очень плохо не думать о последствиях. Силы у меня в таком состоянии удваивались, и не стоило в этот момент вставать у меня на пути».
Альт опять сделал небольшую паузу, затем, вздохнув, собираясь с мыслями, продолжил.
«Да что там… Я дошёл до того, что не мог спокойно пройти мимо обычной драки. Мне казалось несправедливым, что задирают того парня, а не меня. Почему этот здоровяк лезет на этого ухаря, а не на меня? И стараясь устранить несправедливость, я обязательно ввязывался в драку. И всегда выходил победителем. Со временем я научился контролировать свои эмоции. Тот, мой внутренний двойник всё реже и реже выходит наружу. Но всё же каждый раз, когда это происходит, я боюсь себя».
Заметив, что Лена совсем помрачнела, Альт, желая немного развеять обстановку, отдал команду Роберту: «Включи-ка, Роб, какую-нибудь музыку повеселее, а то наша гостья совсем загрустила».
Тотчас заиграла лёгкая, беззаботная мелодия, и Лена, улыбнувшись, наконец, проговорила.
— Ты, наверное, думаешь, что я тебя осуждаю? — спросила она.
Альт неопределённо кивнул головой.
— Нет, вовсе нет. Я не осуждаю тебя, Володя, — с трудом подбирая слова, проговорила девушка. — Я не осуждаю тебя. Я не судья тебе и не прокурор твоих поступков. Я не осуждаю, но и не одобряю то, что ты делаешь. Не знаю почему (может я так воспитана, может ещё что), но я в принципе против насилия. Наверное, я бы никогда и ни при каких обстоятельствах не смогла бы убить человека.
