Человек разумный, как окончательный результат биосферной борьбы, может быть исследован точнее, чем существа, жившие сотни миллионов и миллиарды лет тому назад. Картина Земли, как ледяного шара, заключающего в себе океан, является существенным новшеством, и тем самым – предметом бурных споров и дискуссий специалистов, к которым я не принадлежу. В самых общих чертах можно было бы сказать, что история человечества измерима секундами в сравнении с продолжительностью истории биосферных перемен. Прошлое действительно изменяется на наших глазах, и поэтому его разнообразные научные картины не менее туманны и трудно познаваемы, чем те картины, которыми потчуют нас предсказатели будущего.
Tertio millennio adveniente[42]
В полной изоляции от мировой информации я написал «Сумму технологии». Я хотел бы ее, как и другие ранее написанные книги, например «Диалоги», упомянуть в связи с современными прогнозами, поддерживаемыми солидными научными авторитетами, в частности, с прогнозами, опубликованными в декабрьском номере ежемесячника «Scientific American» за 1999 год. Джон Мэддок утверждает, что важнейшие открытия ближайших пятидесяти лет будут столь удивительными, что мы не можем их себе даже представить. Стивен Вайнберг, в свою очередь, выражает слабую надежду, что физика элементарных частиц добьется значительного прогресса, но вместе с тем он считает, что для создания основополагающей современной великой теории нам просто не хватит энергетических мощностей, ибо их необходимо по меньшей мере 10>16 эргов (даже система, по размерам равная околосолнечной земной орбите, была бы недостаточной для создания такого количества энергии). Расшифровка кода жизни должна сделать возможным разрешение загадки ее возникновения и тем самым ввести нас в пространство сначала виртуальной, а потом реальной автоэволюции живых существ с человеком во главе. Четырем другим проблемам я хочу посвятить несколько слов. Я не очень-то догадывался об их существовании на протяжении полувека.
Техноцивилизационная деятельность человека все сильнее и все опаснее влияет на климат планеты. Я говорил об этом на советско-американской Бюраканской конференции, но сказал там только следующее: независимые от нас параметры мы неумышленно изменяем в переменные, зависящие от нашей глобальной деятельности. Однако я не видел спасения от этого ни тогда, ни теперь. Дело в том, что преградой к согласованному сохранению основ климата стоят многочисленные и очень противоречивые интересы многих государств.
