– Вы мне сказали, что одна группа была из Лондона, другая из Брайтона.
– Правильно.
– А которая откуда? – спросил я. Он удивленно посмотрел на меня. Я повторил:
– Какая Именно группа была из Лондона, а какая из Брайтона?
– А, понимаю! – Он продал газету двум пожилым дамам в толстых твидовых костюмах и гольфах из грубой шерсти и дал им сдачу. Затем он повернулся ко мне.
– Значит, откуда была какая группа? Гм... Понимаете, я часто, вижу их, но они необщительный народ. Они с вами не разговаривают. Это вам не то что шоферы-частники. Брайтонских я бы сразу узнал по виду, понимаете? – Он остановился, чтобы закричать во всю силу легких:
– Экстренный дневной выпуск! – в результате чего продал еще три газеты. Я терпеливо ждал.
– Как вы их узнаете? – спросил я.
– По лицам, конечно. – Он явно счел мой вопрос бессмысленным.
– А какие у кого лица? Вы можете описать?
– А, понимаю. Разные лица.
– Можете вы описать хотя бы одного? – спросил я, Он задумался, щуря глаза и теребя свои усы.
– Хотя бы одного... Да, есть там один парень, очень безобразный, с глазами, как щелочки. Я бы не хотел сесть в его такси, Я думаю, вы его сразу узнаете по волосам. Они у него растут челкой почти до бровей. Чудной парень, А на что он вам сдался?
– Мне он не нужен, – сказал я. – Просто я хочу знать, откуда он?
– Этот из Брайтона, – Он радостно улыбнулся мне. – И еще там есть один, я его часто вижу. Молодой парень с бакенбардами. Вечно чистит ногти ножом.
– Большое спасибо, – сказал я и дал ему фунтовую бумажку. Его улыбка стала еще шире, и он засунул деньги во внутренний карман.
– Всякого счастья вам, сэр, – сказал он. Я отошел от него, но крик «Экстренный дневной выпуск!» продолжал звенеть у меня в ушах. Я пошел в весовую, размышляя над полученной мной информацией, – значит, мои похитители из Брайтона. Тому, кто посылал их, не пришло в голову, что я видел их раньше, и смогу их отыскать.
Погруженный в свои мысли, я наконец услышал, что говорит мне Пит Грегори:
– ..У них был прокол, но все-таки они добрались сюда, а это главное. Ты что, не слушаешь, Аллан?
– Да, извини, Пит, думал кое о чем.
– Думал? Я рад, что ты это умеешь, – сказал Пит, громогласно захохотав. При всем его уме и проницательности чувство юмора у него было в самом зародыше. Всякого рода школьные шутки казались ему верхом остроумия, но все к этому привыкли.
– Как Палиндром? – спросил я. Это была моя лучшая лошадь на сегодня.
– Великолепно. Так вот, я говорю, у них был прокол... – Он замолчал в полной растерянности. Он терпеть не мог повторяться. – Ну ладно, хочешь пройти в конюшню поглядеть на него?
