Порция смотрела на отца и находилась под гипнозом возмущенного выражения на его лице. Она вела себя нелогично. Она всегда делала то, что было необходимо для пользы дела. Теперь она вдруг стала похожа на Фаину, когда та вынуждена была делать что-нибудь такое, чего ей очень не хотелось.
– Ну, – Гораций приложил к губам салфетку, – я полагаю, что мне придется подняться и вызвать Логана на новое пари. Мы сыграем партию в бильярд. Я видел, что в отеле есть огромная игровая комната. Я решил уйти в отставку, и у меня есть прекрасный шанс. Если он выиграет, я уйду. Если я выиграю, он вернет свои притязания на нашу компанию.
– Бильярд? Черт возьми, папа. Нет! Подожди. Ты не можешь пойти, папа. Я что-нибудь придумаю.
– Что? Ты обещала мистеру Логану невесту, но Фаина не пойдет без тебя.
– Хорошо. Я согласна. – Порция знала, что совершает ошибку, но не могла найти другого решения.
Что бы ни было, но она не может опять подставить отца под удар или позволить Фаине остаться наедине с Даниэлем Логаном. Даниэль Логан вряд ли согласится на бильярдный вызов ее отца, но вдруг согласится? Слишком большой шанс, что папа снова проиграет. Он не могла позволить, чтобы это случилось – в который раз.
– Ты выглядишь чудесно, Фи!
Порция, готовясь к предстоящей роли, произнесла эти слова низким голосом, таким, каким говорила на сцене в образе принца Уэльского.
– Я никогда не видела такого прелестного платья, – шептала Фаина, благоговейно вглядываясь в свое отражение в зеркале. – Откуда ему известен мой точный размер?
– Может быть, интуиция, – ответила Порция, заливаясь краской смущения. Должно быть, у такого мужчины немалый опыт общения с женщинами не только во время светских бесед.
Платье было из белого шелка, по кромке его шла вышивка шелковой ниткой такого же цвета. Мягкий материал облегал ее тело и создавал шлейф сзади, когда она шла. Лиф из плотно прилегающего белого бархата был украшен мерцающей шелковой тканью, обшитой по линии бюста гроздьями жемчужин и мягко спадающей до пола. Фаина собрала свои волосы медового цвета на затылке, обвила их жемчугом и вставила два серебряных перышка, придавших ей смиренно-царственный вид. Миссис Джон Джекоб Астор не могла бы выглядеть более царственно.
С того момента, как Фаина вышла из артистической уборной и стала спускаться по лестнице в фойе, она приобрела черты леди, которую должна была изобразить. Неважно, кем Фаина была на самом деле, но она была прекрасной актрисой. К тому времени, как они достигли фойе, Порция знала, что ее решение было мудрым. Несмотря на свое ненадежное положение, Фаина прекрасно исполнит свою роль, и Даниэль Логан сможет сказать, что его выбор невесты идеален.
