— Я обещал сделать его для охранников, — сказал К'ван. — И, конечно же, вить чашечку с друзьями… Арамина уступила, хотя была уверена, что получит за это нагоняй, как и за остальные свои ошибки. Но чашка кла хорошо взбодрит и придаст сил, которые сегодня ей еще ой как понадобятся. Поднявшийся аромат кла пробудил спящих, хотя первое, что сделала Барла — это, став на колени около мужа, послушала его дыхание. И только потом она отреагировала на аромат заваренного кла.
— У нас не было кла, — он нахмуренно глядела на Арамину, пока не приметила К вана около маленького очага.
— Моя приемная мама, Менд, передала его вместе с феллисом и холодильным бальзамом, чтобы помочь твоему мужу, — К'ван встал и протянул ей кружку свежезаваренного напитка. Он застенчиво улыбнулся, но на Барлу это едва подействовало. Арамина с удивлением глазела на бронзового всадника.
— Мои Предводители настаивали, чтобы я вернулся и удостоверился, что с ним все будет в порядке.
— Это очень любезно с твоей стороны, молодой К'ван, но в этом нет необходимости. Мы не хотим быть в долгу у кого-либо, — Барла старалась делать вид, что не видит предложенной кружки, но Арамина заметила, что ноздри матери вздрогнули, втягивая ароматный пар. К'ван опять очаровательно улыбнулся.
— Я родился в Вейре, так что я знаю, каково это быть обязанным кому-либо. — Увидев на лице Барлы недоверие, он продолжал. — Прежде, чем началось Прохождение, Бенден жалел каждую крошку и каждую капельку… потому что, — его голос стал ворчливым, а глаза весело заискрились, — все знают, что Нити на Перн больше не упадут! — Он хитро улыбнулся, заметив, что Барла поняла, что однажды с Бенденом обходились как с бездомными: терпеть, когда это неизбежно, игнорировать, когда можно и все время порицать за бесполезность. — Пей, леди, и наслаждайся им. Менд также передала хлеб, зная, что вчера у вас не было возможности его испечь.
— Мама, а нельзя послать Менд одну из деревянных ложек, которые отец вырезал в Айгене? — рискнула предложить Арамина.
— Да, обмен всегда приемлем, — Барла любезно склонила голову и приняла кла. Ободренная капитуляцией матери, Арамина аккуратно нарезала толстый каравай хлеба и щедро намазала куски вареньем, которое К'ван тоже достал из своего мешка. Она с неодобрением посмотрела на брата, когда он с голодной жадностью начал поглощать угощение. Только когда все получили свою порцию, Арамина поела, смакуя кла и толстым, хрустящим ломтем хлеба с ягодным вареньем. Потом кончиком пальца она изящно собрала крошки с колен. Когда К'ван с Пеллом вышли наружу, чтобы угостить стражников, Барла подозвала Арамину к спальным мехам, где осторожно намазывала бальзам на мертвенно бледные ушибы на груди Доуэла.
