А потом – Кэти. Она и не догадывалась, как тяжко переживал он развод. Что-что, а скрывать свои чувства Мел научился хорошо. Может, даже чересчур хорошо, как теперь думал он. Ведь главное, на что всегда жаловалась Кэти, – это его манера ничего не принимать всерьез, нежелание делиться своими переживаниями, отделываясь шуточками. Эх, если бы она только знала… – подумал он, наконец засыпая…О, Мел!
Кэти! Милая моя Кэти!
Она была здесь, с ним, в этой комнате, в его постели. Они только что разжали объятия, и было все, как бывало всегда, – сокрушающе прекрасно. Ее духи… ее нежная, гладкая кожа, ее тугая грудь, вкус ее губ… чистый, свежий запах ее волос… Ни одна женщина не возбуждала его так, как она. Он никогда не желал так ни одну другую.
– Я так истосковался по тебе, Кэти, – прошептал он, целуя ее волосы.
– И я. Без тебя время тянулось бесконечно, – откликнулась она.
– Мне так тебя недоставало, детка.
– Да, милый, я знаю. Я люблю тебя. И всегда любила…
Эти слова все еще звучали в его ушах, когда он проснулся.
– Думаю, Мелу удалось собрать больше материала, чем мне, – призналась Кэтлин за ланчем. – У него везде связи. Он всюду легко получает доступ.
– Ты тоже кое с кем встретилась, – пыталась ее утешить Дарси.
– Но это были не такие встречи, как у него, – упорствовала Кэтлин. – Иногда мне кажется, что нет такого уголка на планете, где у него не нашлось бы друзей.
– Надо ли тебя понимать так, что ты вконец пала духом?
– Сама знаешь, бывают такие дни, когда все видится в мрачном свете.
– А мне кажется, тебя тревожит что-то совсем другое.
– Ты права, – после некоторого колебания призналась Кэтлин. – В день отъезда из Далласа я завтракала с Мелом. Мы оказались за одним столиком совершенно случайно – ресторан был переполнен, и его ко мне подсадили, – объяснила она с нервным смешком. – Знай я заранее, что мне подсадят бывшего мужа, я бы, разумеется, не согласилась.
– Ну и что было дальше?
– Знаешь, он меня удивил. Впервые со дня развода мы очень приятно провели время вместе.
– Не понимаю тогда, почему ты такая расстроенная?
– Именно поэтому.
У Мела обратный перелет в Сент-Луис оказался отнюдь не столь безмятежным, как у Кэтлин. Наоборот: он получился почти драматичным. Примерно на полпути они попали в грозовой фронт, и тревожная надпись «Пристегните ремни» горела весь остаток полета. Прошел слух, что самолет будут сажать не в Сент-Луисе, а где-то в другом месте. Часть пассажиров стремилась скрыть охватившее их беспокойство, другие же и не пытались. Мел, считавший себя достаточно опытным путешественником, сохранял полное спокойствие. Но так было только вначале.
