Хихикнув, Дороти обмакнула палец в икру и, облизнув, громко заявила:
– Ну и дрянь! Живая соль, да еще и воняет рыбьим жиром!
По тяжелому дыханию над ухом она поняла, что Анри рядом, обернулась и, помахивая испачканным икрой пальцем, нежно спросила:
– Любимый, что же ты меня бросил? Хочешь лизнуть?
– Хочу. И пальчик, и всю ручку! – невозмутимым тоном ответил он и улыбнулся краснощекому гурману. – Мадемуазель Дотти неисправимая юмористка. Ее нельзя принимать всерьез.
Тот недоуменно покосился на юмористку и отошел, а Анри взял у Дороти тарелку и сладким тоном предложил:
– Хочешь, я за тобой поухаживаю, любовь моя?
– Хочу. А как?
– Удавлю на месте, – прошипел Анри.
Дороти не выдержала и, выпав из образа, от души расхохоталась. Анри подозрительно прищурился, а она, разозлившись на себя за оплошность, постаралась отвлечь его внимание. Толкнув Анри в бок, громко завопила:
– Смотри, кто к нам пришел! Мишель! – Искренне радуясь появлению хоть одного знакомого лица, она чуть ли не бегом направилась к нему навстречу. – Здорово, что вы пришли! Здесь скука смертная, а гости такие зануды, будто пропахли нафталином. Взять бы и вывесить на веревку проветриться!
– А вас нарисовать и поместить в рамку! – не сводя с нее восхищенного взгляда, сказал Мишель. – Дотти, вы просто картинка!
– Все дело в новой прическе. Я рада, что вам нравится.
Жанетт, взглянув на ее волосы, сразу предложила смыть лак, но Дороти приводить волосы в естественное состояние наотрез отказалась. Немало удивившись, Жанетт удовольствовалась тем, что гладко зачесала волосы, скрутила их в жгут и мастерски уложила на макушке узлом.
Как только за горничной закрылась дверь, Дороти, решив, что стильная строгая прическа яркой личности Дотти не подойдет, извлекла на висках прядки и завила локонами.
Мишель взял ее за локоть и подвел к канапе.
– А я не ждала вас раньше выходных, – сказала Дороти. – Какой приятный сюрприз!
– А для Анри, похоже, неприятный! – усмехнулся Мишель. – Он пепелит меня взглядом.
– Анри такой зануда! Не пойму, как вы дружите с этим типом.
– Дотти, вы не правы. Анри совсем не такой.
– Тогда почему он меня все время достает?
– Это все нервы. Ему неприятно обманывать мать.
– А кто его неволит? Взял бы, да и признался!
– Теперь уже поздно. Раз уж Анри влип в эту историю, то непременно доведет ее до конца.
– И вы туда же! Влип в историю… Неужто я такая ужасная?
Мишель улыбнулся.
– Лично я считаю, что вы прекрасная!
– Да вы никак заигрываете со мной?
