Как реанимированный алкоголик спустя месяц начинает снова хлестать без продыху, так и мы, не успев окончательно воскреснуть, ударились во фракционные игры. Все понимали, что необходимо привлечь в группу новых музыкантов (мы все еще выступали под ритм-компьютер). Но выбрать что-то реальное не получалось: все кандидаты Армена отводились остальными участниками группы из-за низкого профессионального уровня; мои же протеже по разным причинам браковались Арменом, видимо считавшим, что они ослабят его влияние в команде. В результате мы сами себя довели до цейтнота. Множество новых вещей старым составом мы могли только испортить, так как ограниченность инструментария превращала серьезно задуманные композиции в претенциозные опыты, не подкрепленные исполнением. Так, на сезонном лабораторском фестивале 1986 – 87 гг., проходившем в июне 1987 года, мы исполнили пять новых песен (две принадлежали Армену, три – мне). Репетировались его и мои песни уже отдельно, потому что мы с Арменом перестали разговаривать и даже здороваться. Кстати, много позже я узнал, что такую же форму принимали отношения музыкантов самых известных западных групп, даже таких как, «Rolling Stones» и «Beatles». Но в их случае разойтись окончательно они не могли из-за связывающего их контракта. Мы же могли разбежаться в любой момент, что вскоре и произошло… На фестивальном концерте я автоматически приделывал второй голос в песнях Армена, одновременно играя что-то на электрогитаре. В моих же вещах (кстати, уже в других аранжировках эти три вещи вошли в первый студийный альбом группы «Дым» 1989 года – он назывался «Sapienti Sat», что в переводе с латыни означает «Для умного достаточно» ) Армен вообще уходил к заднику и что-то играл, хотя, по-моему, не знал даже аккордов. Всю нагрузку по сольным партиям свалили на две скрипки (Саралидзе опять был в строю). Да, «Крематорий» того состава исчерпал все, на что был способен, а договориться о дальнейшем мы не могли, да и не хотели… Между прочим, запись этого концерта очень широко разошлась по стране, ведь наряду с пятью уже известными песнями на ней присутствовало и пять абсолютно новых. Одна из песен Армена называлась «2001 год», и через девять (!) лет, в преддверии конца тысячелетия, он перезапишет ее на альбоме «Гигантомания»…
Начался странный период: я с Саралидзе и Пушкиным, добрав новых музыкантов – гитариста Андрея Мурашова и барабанщика Александра Соломатина, вовсю репетировали программу моих новых вещей (в дальнейшем этот коллектив стал называть себя группой «Дым»). Армен тоже не терял времени и работал с Россовским и Пушкиным (Серега разрывался на два фронта). Они взяли в свой коллектив в качестве гитариста нашего общего знакомого, а также нашли в группе «Танграм» барабанщика Андрея Сараева. Обе команды готовили новые программы. Но самое смешное заключалось в том, что «Крематорий» формально еще существовал. В октябре группа вместе с десятком других команд рок-лаборатории прошла тарификацию (была и такая!) Главного управления культуры СССР, и мы получили документы «профессиональных» музыкантов. О концертах в старом составе никто не помышлял, да их и не было.
