— Вот здесь и будем сидеть. Они сюда не полезут: ноги переломать боятся.
Зоран, еще не отдышавшийся, опустился на пол.
— Ну и скачки, — проворчал он. — Это от кого мы, а?
Илла расправила на камне широкий подол платья.
— Да, весело пробежались! — зло засмеялась она. — А это нам городская стража потеху порой устраивает, чтобы мы не жирели и чтоб нам жизнь медом не казалась. Ловят нас, как крыс. Гады они! Одно хорошо: не каждый день суются, значит, завтра можно будет уже спокойно жить. Это у тебя вместо обеда бега получились, да?
— И вместо завтрака, и даже вместо вчерашнего ужина, — вздохнул Зоран.
— Ну, как выберемся — будет тебе и обед, и ужин. А пока они там шарят — придется потерпеть. Зато на воле останешься! — подмигнула Илла. — Хотя и голодный…
Серый кот понемногу приходил в себя после встряски. Он спустился с плеч Зорана и пошел исследовать тесный подвальчик.
— А если попадешься, то что? — спросил Зоран Иллу.
Илла попыталась поймать кота за шкирку, когда он проходил мимо нее, поэтому ответила не сразу.
— В каменоломни или в шахты пошлют. Тут вокруг этого добра видимо-невидимо, и поэтому богачи в городе хорошо живут. Гниды!.. У них вместо обеда — точно не скачки, а обед, а то и два! А нас ловят, чтобы мы им жить не мешали, а в каменоломнях работали. Вот Эрсиса так поймали, — вздохнула Иллесия. — А кто туда попал, тем уже воли не видать.
— У тебя, выходит, был дружок? — сказал Зоран. — А теперь одна? Хочешь, я с тобой останусь? — вдруг неуверенно предложил он. — Я не старик еще. Это я так поседел… раньше срока.
Илла похлопала глазами.
— А я всегда одна! Мне и так хорошо, зачем лишние слезы, — фыркнула она и добавила. — Будешь лезть — ударю.
Убедившись, что Зоран сидит смирно, она объяснила уже спокойно:
— А дружок… просто мы с ним в детстве вместе по чужим садам лазили, на рынке пирожки воровали, в подвале зимой мерзли.
Кот, который увернулся, когда Иллесия хотела его схватить, независимо побродил по кругу и сам пришел к ней на колени. Зоран помолчал.
— Ты говоришь, у тебя еще никого не было. Откуда же взяться слезам?
Илла устроилась поудобнее на своем камне, а кот — у нее на коленях.
— У меня никого не было — и слез тоже. Мне материных слез на всю жизнь хватило, пока не померла мамка. Вот я насмотрелась, как она из-за отца ревет. А был тихий, непьющий… сволочь!
Зоран приподнял брови, и над левой появилась извилистая морщинка.
— Вот что… Зачем же ты меня выручила и сюда привела? Я думал, тебе нужен… нужен… человек.
