Зямчиков хотел еще кое-что добавить, но вдруг зажал рот обеими руками, покраснел и несколько раз взглянул на потолок.
- Не в то горлышко попало? - Айя заботливо стукнула его ладонью по спине.
- Фу, черт! Он говорит, что доверяет нашему разуму. Что еще один такой приступ страха попросту сведет их с ума. Они вынуждены изгнать страх из диапазона своих чувств. Кроме того, им больше не хочется быть детьми.
- Ты о ком, Леша?
Зямчиков повернулся к Оле и сердито пояснил:
- О Пти. О ком же еще?
- Это н-называется из м-мозга в мозг? А почему он не э-захотел с-сказать всем? - язвительно спросил штурман.
- А п-потому, - передразнил Леша, - что мой мозг ему больше подходит!
- Насколько я понял, что бы мы ни предложили, все им придется по душе? - уточнил Ант.
- Если, разумеется, в т-таком т-тельце есть д-душа! - мстительно проворчал Гийом.
Все давно стояли кружком и ждали последней точки, завершающего спор штриха. Ант, все еще сгорбившийся, несвободный, внутренне закрученный вдруг потер указательным пальцем переносицу и медленно произнес:
- Надеюсь, мы поступаем верно. А иначе какие права у нас пятерых распоряжаться судьбами двух цивилизаций?
Никому не хотелось снова начинать разговор, и взгляд его натыкался на одинаковые чуть виноватые улыбки друзей. Мысли как-то сразу разбежались. Оля поймала себя на том, что Айя слишком пристально смотрит на командира; конечно, не дело это - такая вот симпатичная девочка уже два года летает с Антом, а за такой срок мало ли что может быть между ними! Но вдруг сама себя устыдилась и громче, чем это вызывалось необходимостью, сказала:
- Что же, разве-мы здесь - не человечество? Каждый человек - атом человечества. И все, что полагается целому, он должен носить в себе всегда!
- Лучше, пожалуй, не скажешь! - Командир выпрямился, и все облегченно вздохнули.
Дело было не в том, что Оля заново открыла кому-то глаза на мир. Каждый в принципе думал так же. Но важно, чтобы кто-нибудь рядом вслух повторил твои собственные мысли.
Ант открыл коробку и выпустил зайчиков пастись по стенам кабинета. Пти радостно прыгнул им навстречу.
По середине мостовой брела девушка с сумкой на длинном ремне. Транспорта было еще мало, и ей никто не мешал.
- Нонка! - окликнули ее.
Девушка подняла голову, долго всматривалась и вдруг заулыбалась:
- А, Оля! Я так задумалась, никого не вижу. На работу?
- Конечно. А тебя уж я не спрашиваю...
- И напрасно. Это мое вечернее дежурство так затянулось...
