– И что же я, по-вашему, должна делать? – сквозь зубы процедила Делия. – Не замечать его? У нас с вами отпуск, у него каникулы. Не вижу в нашем общении ничего плохого. Кончайте массаж, я хочу уйти к себе.
– Это предлог?
– Для чего?
– Чтобы сбежать. Думаете, я не замечаю, как ваше тело реагирует на мои прикосновения? Может быть, я ошибаюсь, но не приехали ли вы сюда из-за меня? Не ради Майка или якобы позарез необходимого вам отпуска, а чтобы получить чувственные удовольствия.
Сильные руки приподняли и перевернули ее на спину так быстро, что Делия ахнула. Барри склонился над ней; его глаза сверкали, теплое дыхание касалось губ.
– Как вы смеете?! – крикнула она. – Неправда! Я не желаю иметь с вами ничего общего!
– И вы думаете, я этому поверю? – прищурился он. – Вынужден разочаровать вас, моя прелестница. Ваше тело куда правдивее вашего языка. И слава богу. Похоже, этот отпуск запомнится нам надолго.
И губы Барри приникли к ее губам.
Жаркий поцелуй вызвал целую бурю чувств. Делия закрыла глаза, словно это могло избавить ее от искусителя, одного прикосновения которого было достаточно, чтобы отнялись конечности, а тело стало податливым. Но нельзя же потакать этому грубияну и нахалу. К тому же ревнивому.
Стоило огромных усилий не отвечать на его поцелуи, лежать как мраморная статуя и притворяться равнодушной, однако другого способа доказать Уолтмену, что он излишне высокого мнения о своей персоне, не было.
Почувствовав досаду Барри, не получившего ответа, она уже собиралась праздновать победу, но утратила осторожность и оказалась не готовой к новой атаке.
Его язык решительно раздвинул ей губы, руки спустили бретельки купальника, обнажив напрягшиеся груди.
Все было проделано так стремительно, что Делия не успела опомниться. Она вздрогнула от острого наслаждения – ее грудь сжала теплая, властная ладонь, действовавшая так уверенно, словно они с Барри уже были любовниками.
Когда нежной кожи соска коснулись пальцы, она ахнула. Внутренний голос приказывал сопротивляться, но жажда ласк оказалась сильнее. Тихий стон блаженства лишь подтвердил, что она слишком поздно опомнилась. Пути к отступлению уже не было – Барри сумел одержать верх.
– Кажется, пора поискать место поукромнее, – глубоко дыша, пробормотал он, легко поднял Делию и зашагал к дому. Она была не в состоянии вымолвить и слова, лишь ощущала прикосновение к своей обнаженной груди его мускулистого тела, слышала громкий стук своего сердца и отвечавшего эхом другого сердца.
