ГЛАВА I
Красное здание и синие дамы. — Прощание
Ясный мартовский день клонился к вечеру, когда мы все четверо — я, папа, тетя Лиза и моя милая Катишь—подъехали в карете к большому красному зданию на Знаменской улице.
— Это и есть институт? — тревожно спросила я моих спутников.
Тетя Лиза только головой кивнула в ответ. Я заметила, что слезы стояли у нее на глазах.
На подъезд выскочил швейцар в нарядной красной ливрее и закивал, и заулыбался при виде папы.
— Ваше высокородие барышню к нам в институт привезли? — любезно осведомился он.
— Да, да, милый! Можно видеть начальницу? — спросил папа.
— Пожалуйте, — почтительно ответил швейцар, снимая с меня шубку и калоши. — Баронесса находятся в приемной. Я сейчас вас проведу туда.
Мой отец, тетя и я последовали за ним. Посреди большой зеленой комнаты, с двумя роялями у стен и портретом императора Павла на стене, сидели за столом две седые дамы в синих платьях. Одна из них была очень высокого роста и величественной осанки. У нее было красивое, но несколько гордое лицо и большие голубые глаза на выкате. Другая была подвижная, маленькая старушка с быстрыми бегающими глазами, юркая и чрезвычайно симпатичная на вид.
— Это начальница института, баронесса Русен, или maman, как ее называют институтки, — быстро шепнула Катишь, наклонившись к моему уху и указывая глазами на высокую даму. — А вот эта рядом с ней, — прибавила она, — это инспектриса, m-lle Ролинг. Сделай реверанс, Лидюша.
Я повиновалась.
Высокая, величественная дама привстала со своего места и протянула руку моему отцу.
— Здравствуйте, капитан. Привезли девочку? В добрый час! — проговорила она и улыбнулась.
Улыбка удивительно меняла ее лицо и, озаренное ею, оно казалось обворожительным.
— Ну, девочка, рада ты поступить к нам? — трепля меня по щечке, спросила начальница.
— Ах, нет! — вскричала я самым искренним тоном, с тоскою поводя глазами вокруг себя. Брови баронессы нахмурились.
— Вот как! Очень жаль!.. Институт может принести тебе пользу, — произнесла она холодно.
— Она еще очень мала! — произнес папа и голос у него дрогнул.
Мне показалось, что папа был очень сконфужен моим поступком.
— Привыкнет, поймет свою пользу и оценит институтское воспитание, — прибавил он.
