– Все это – рассуждения, – тоже с некоторым раздражением отвечал отец. – Разумеется, одухотворенность – то, что ты называешь внутренним содержанием, – определяет человека как личность. Это так, но ты забываешь об одной важной детали. Она не просто отвлеченная личность, она – будущая женщина. А для женщины физическая красота уже является содержанием. Вот, например, Аня, как ты…
Судя по звуку, он поцеловал матери руку.
– Благодарю, сказала мать несколько отчужденно.
– Личность проявляется постепенно, а внешность – сразу. Многое тут решает именно и прежде всего – возраст. И еще очень долго какой-нибудь туповатый и необразованный Петька будет для нее гораздо ценнее, чем, скажем, писания Фомы Аквинского. Что бы там Фома Аквинский не говорил о «реализованной осуществленности». Впрочем, с ее точки зрения, этот Петька вовсе не будет ни туповатым, ни необразованным. Это – жизнь, Мартын, здесь ничего не поделаешь. Знаешь, я был бы спокойнее, если бы она как человек была хуже. Если бы она не любила людей, как сейчас, а – от природы – слегка презирала бы их. Встречаются же иногда такие курьезы. Может быть, в ней тогда появилось бы определенное честолюбие, она стала бы ученым или крупным администратором. Сублимация скрытых страстей – великая сила. Но она, к сожалению, ни администратором, ни ученым не станет. Нет в ней, к сожалению, таких – нужных данных… К тому же, эстетика имеет – и самостоятельное значение…
– Красота спасет мир, – иронически сказал дядя Мартин.
– Не знаю, спасет ли она мир, но одного человека она спасти может…
– Ну хватит, хватит, – сказала мать опять несколько отчужденно.
Дядя Мартин ощутимо крякнул и сделал следующий ход. Кажется, поставил коня на то место, откуда только что его убирал.
– Чего ты от меня хочешь, Василий?
– Ты это знаешь, Мартын, – сказал отец очень серьезно.
– Боже мой, неужели ты веришь каким-то средневековым рецептам?
– Один раз этот рецепт помог, – сказал отец.
– Боже мой, а ты знаешь, чем это кончилось?
– А чем, собственно, это кончилось? – спросил отец.
– Согласно легендам, все это кончилось очень плохо.
– Ну, не надо преувеличивать, наши предки были склонны к мистическому сознанию…
– Счастья ей это, во всяком случае, не принесло, – сказал дядя Мартин.
– А что такое счастье? – спросил отец странным голосом.
– Не знаю, мне трудно с тобой спорить, Василий. – Дядя Мартин поднял голову и посмотрел несколько вбок. – А ты что, Аня, как женщина, думаешь обо всем этом?
