Такого я тоже еще не испытывал. Никогда. Хорошо еще, что успел стиснуть зубы.
– Почему? – прошептала она сквозь слезы. – Ну почему?
Я перекатился на живот. Стало холоднее и вроде бы не так больно.
– Что ж ты делаешь, – наконец смог выговорить я. – Ты с-с… с ума сошла…
Она отвернулась.
Так прошло еще несколько ужасных минут. Потом боль стихла, и стало просто тоскливо. Я поднялся на ноги и поправил ремень. Я слышал, как она всхлипывает. Почти так же всхлипывала Диана после одного из наших ночных поединков, когда я намотал на руку ее длинные волосы и держал, пока не… одним словом, пока не отпустил. Ей было больно, но ей хотелось еще.
Холодная ярость поднималась во мне. Я медленно произнес:
– Ленка, ты поступила неверно. Но кое в чем ты права, Ленка. Меня не надо любить.
Еще шаг – и я держал ее за руки, не давая обернуться.
– Знаешь, как меня все называют здесь? – спросил я. – «Мой ярл», – говорят они. Тебе понятно?
Она согнулась, пробуя высвободиться. Но это было больно. Я еще раз притянул ее к себе, и это движение было очень красноречивым, если принять во внимание некоторое возникшее вновь обстоятельство. Ленка молчала, понимая все, что я хотел ей сказать.
– Я возьму тебя. Когда захочу.
Неправда, неправда: я не произносил этого. Я отпустил ее запястья, и она развернулась… и взглянула на меня с ненавистью.
– Прощай, Flea, – сказала она.
– Нет, Lynn, – отвечал я надменно. – Мы не прощаемся. Это моя игра.
И опять неправда. Я не был надменным. Я напряженно ждал: что же она ответит?
– Ты глупый, Flea, – тихо сказала она. – Тебя обманули, а ты и повелся.
«Что? – изумился я. – Что-о?»
Она протянула руку и вынула из кармана моей куртки ключ – двумя пальцами, как лягушку за лапку. И пошла к машине, не оглядываясь.
Врубив задний ход, на прощание она нажала на сигнал: «филлип», послышалось мне.
Взволнованный Ник вылез на берег. Его челка опять была мокрой: видно, он по обыкновению пил воду из ручья.
– Смотри, Ники, – сказал я ему. – Не пей. Козленочком станешь.
Он огляделся по сторонам:
– А что случилось?
– Ничего особенного. Мы просто поспорили с твоей сестренкой, кто из нас пойдет до дому пешком. Она выиграла.
Ник недоверчиво оглядел примятую траву.
– Правда?
– Я что, тебе врать буду?
– Слушай, Фил, – сказал он.
– Да, младший ярл.
– Я тут подумал… ты бы поговорил с отцом… можно мне тоже джип? Пусть поменьше. Вроде «рэнглера».
Я рассмеялся:
– Да нет проблем, Ники. Какая же свобода без джипа.
И мы побрели по тропинке к дороге.
