Я встала, подхватила корзинку с розами и сказала ей на прощанье:
— Не вешай нос. Смерть — это временное расставание, а не конец всему. Что бы ни случилось, что бы ни пришлось перетерпеть, жизнь все нити склеивает заново, как паук, и гораздо быстрее, чем можно вообразить, и этому не воспрепятствуешь. Я это точно знаю, поверь мне.
Какой он же пронзительный и серебряный — свет луны. Как легко и равнодушно он взрезал лучом пыльную темноту, высветил черные кружева повсюду развешанной паутины…
Плачет душа, запутавшись в липких сетях. Бьется, стремясь вырваться — а пауки пляшут вокруг, укутывая коконом.
Как последний глоток — взгляд за мутное стекло на сияющую в немыслимой выси луну.
И с последним выдохом катится по пыльному полу безнадежный шепот: «Помоги…»
Я резко села на кровати.
Какое было последнее слово? Помоги — себе или мне?
И кто это сказал? Помнится, я видела, как на каменной плите в углу лежало тело, покрытое пылью. Мне показалось — или я и вправду видела, что у мертвого шапка русых волос?
Руки коснулось что-то невесомо-пушистое, я отчаянно дернулась, хорошо хоть не закричала на весь дом.
А вот Бакс не преминул обиженно мявкнуть из того угла, куда он улетел.
Прости, Баксюша… На миг мне показалось, что это не твой хвостик, а мохнатая паутина.
Сжав виски, я уставилась на полную луну за окном. Приснится же такое…
Лунный свет — он и вправду яркий, такой же, как и во сне. Я отчетливо видела стрелки на старинных часах — полчетвертого утра. Протянув руку, я коснулась пола, провела — и в серебристом призрачном свете увидела на пальце пыль.
Я спала в одной из гостевых комнат на втором уровне. Первый раз за все то время, что я живу в этой квартире, я уснула не в своей собственной спальне. И черт меня побери, если я помнила, как я сюда попала и где Дэн! Ведь только что я шла под темными кронами кладбищенских сосен, а теперь — лежу в кровати в полном недоумении…
«Сон отчитай лучше», — странным, испуганным тоном шепнул внутренний голос.
«Уйди, шизофрения моя», — простонала я. И внезапно поняла. Да, именно. У меня шизофрения.
Нормальная болезнь всех великих людей. В средние века считалось, что причина сей напасти — овладевший телом бес. Кстати, совершенно верно. Насколько я знаю — традиционными методами не лечится. Точно знаю, что Святоша это щелкает как орешки, благословляет ее Господь на лечение. Но к ней я ни за что не пойду, слишком баба противная. Вылечить-то вылечит, но ведь велит сдать все имущество на церковь да год в монастыре пожить. Я не шучу, именно так она изысканно стебется над своими клиентами, вехотка старая.
