– Брось! Это мальчишество. Вместе надо бороться!
Заметно прихрамывая, брат зашагал по комнате. Икар последовал за ним.
– С кем это ты так громко объяснялся у забора? – спросил брат, садясь в темный угол.
– Это Котя. Я тебе рассказывал о нем. Мальчик. Артист.
– Артист?
– Еще он стихи пишет.
Икару очень хотелось, чтобы брат проникся его симпатией к Коте. Доверился ему. Но тот холодно спросил:
– Он видел меня?
– Да, – ответил Икар. – Понимаешь, он принял тебя за привидение.
– Ладно. Сейчас не до шуток. Он видел оружие?
Икар ответил не сразу. Он хотел соврать брату. Но сказал правду:
– Видел. Но он никому не скажет. Это я беру на себя. Он очень порядочный мальчик. Из хорошей семьи…
– Мы все из хорошей семьи, – мрачно сказал Виктор. – Его надо убрать.
– Он уйдет, – с готовностью сказал Икар. – Он сейчас уйдет. Я уведу его.
– Его надо убрать совсем, – жестко сказал Виктор и разрубил воздух ребром ладони.
– Как… совсем? – Икар все еще не понимал, чего от него хочет старший брат.
– Здесь склад оружия. Здесь явка. А этот твой новоявленный Пушкин… Словом, у тебя есть оружие?
Икар покачал головой.
– Зачем оружие?
– Ты юнкер или баба? – забыв о предосторожности, крикнул Виктор и сунул в руку брата револьвер. – На, держи. Уведи его в глухой конец сада. И без рассуждений!
Икар отвернулся. Потом, не поднимая головы, спросил:
– Зачем ты вернулся в Петроград?
– За тобой! – ответил Виктор. – Будем вместе. Вместе мы – сила. Но нас могут пристрелить, как щенков. Пойми это! Иди! Иди! Пока этот вундеркинд не сообщил в ЧК обо мне, а заодно и о тебе. Или ты за это время продался красным?
– Виктор! – Икар резко повернулся к брату. – Уйдем отсюда. Уйдем куда-нибудь подальше.
– Я не дезертир. Я связан словом. Мы еще зальем Питер кровью. Оружие есть, люди тоже… – Он оборвал свою речь на полуслове и вдруг схватил брата за плечи и с силой потряс его. – Иди! Быстро!
Он буквально вытолкал брата за дверь. Очутившись на крыльце, Икар, прищурясь, посмотрел на солнце и, вдруг вспомнив, что в руке у него револьвер, проворно сунул его в карман куртки.
Яшечкин шел по городу. Мимо дворцов, над которыми развевались уже успевшие выгореть и выцвести красные флаги. Мимо львов, каменных и бронзовых, добродушно смотревших на солдата и не боявшихся его винтовки. Он шел по мостам, ровным и горбатым. Звенел подковками по круглым пористым булыжникам и каменным плитам тротуаров. Винтовка с непривычки оттягивала ему плечо. И боец думал о том, что скоро расстанется с ней и, наверное, будет скучать по этой надежной тяжести.
