– Отец Элинор умер, – заключила я немного поспокойнее. – Я – единственный человек, который у нее остался, так что это мой долг.
Он молча и с изумлением глядел на меня, затем тоже соскочил с двуколки и несколько мгновений расхаживал взад-вперед. Потом он резко проговорил:
– Это не слишком удачная мысль, Джейни. Вы слишком молоды, чтобы путешествовать в одиночестве.
– Слишком молода? – уставилась на него я. – О, не будьте идиотом, мистер Хэйуорд! Вы достаточно про меня знаете, чтобы не говорить подобные глупости! Слишком молода, чтобы путешествовать в одиночестве? Да я путешествовала с соляным караваном по самой крыше мира, когда мне, мистер Хэйуорд, было десять лет! И там-то были настоящие опасности – племена кхамба, медведи, снежные барсы! И вы полагаете, что я не в состоянии найти дорогу до гостиницы в Коринфе? Да там есть даже железнодорожная станция!
Я впервые увидела Дэвида Хэйуорда потерявшим спокойствие. Его подбородок затрясся, в глазах была такая же ярость, как у меня. Он замахал перед моим лицом пальцем:
– Не кричите на меня, пожалуйста! Вы – грубая маленькая девчонка!..
– Я – не маленькая девчонка, – процедила я сквозь зубы. – Мне восемнадцать лет, и я смертельно обеспокоена за человека, который вытащил меня из канавы, дал мне замечательное жилье, образование и свою любовь. Возможно, вы считаете, что знаете, сколь важна для меня Элинор, но вы об этом не имеете ни малейшего представления. Никто не имеет, и я…
– Ладно, Джейни, ладно, – он сделал примирительный жест. Его гнев утих. Он был снова спокоен, хотя и встревожен. – Давайте не будем ссориться.
Я отвернулась, положила руки на двуколку и прижала к ним лоб, стараясь сдержать слезы. Собравшись с силами, я сказала:
– Я была груба и язвительна с вами. Я очень сожалею об этом. Пожалуйста, простите меня, мистер Хэйуорд.
Он положил мне руку на плечо.
– Я понимаю, что вы тревожитесь из-за Элинор. Я тоже. Но когда вы заявили, что поедете в Грецию, я начал тревожиться и за вас тоже.
Я изумленно посмотрела на него.
– За меня?
– Да, конечно, – он посмотрел мне прямо в глаза. – Вы сказали, что собираетесь подождать десять дней следующего письма, и мне показалось это очень разумным. За это время вы успеете сделать необходимые приготовления к дороге и решить, как надо действовать. Но вы обещаете еще раз со мной все обсудить через неделю?
– Да. Да, я обязательно сделаю это.
– Благодарю вас. – Он сел в двуколку и несколько секунд пристально смотрел на меня. – Немногие люди способны долго помнить добро, Джейни. Вы – одна из таких немногих.
