– Проявлял ли кто-нибудь на дискотеке неуважение к вам как члену общества?
– Конечно, проявлял! – отвечал свидетель.
– И кто же это был?
Свидетель поворачивался лицом к бывшему диск-жокею и испепелял его гневным взглядом.
Жорик дымился и вытирал лоб надушенным носовым платком. Он с удивлением обнаружил, что у силуэтов есть лица. Все они были непохожи друг на друга, но говорили одно и то же:
– Вот тот человек, который дерзко и цинично сорвал культурное мероприятие!
Бедный Жорик! Где твой головокружительный успех? Где бешеная популярность? Где автомобиль?
Это в прошлом, друг Горацио. Сезон закончился, и осталась одна головная боль.
Далее мы выяснили, что в ходе проведения дискотеки были допущены существенные отступления от утвержденного оригинального сценария. В частности, не проводились конкурсы и викторины, не было прослушивания произведений советских композиторов.
Как можно культурно отдыхать в таких условиях? Как можно удовлетворять духовные запросы и интерес к музыке? Ведь не на танцульки же люди пришли, а на дискотеку! Возможно, именно с этим и было связано негодование граждан, собравшихся провести досуг в одной из его самых интересных форм, утвержденных Министерством культуры.
Колян, слушая все это, кивал головой: не дают, мля, нормально отдохнуть!
В конце судебного заседания Жорик исчез, оставив после себя лишь кучку пепла.
* * *
Шмидт захотел командовать Черноморским флотом, когда ему было тридцать восемь. К тому времени его однокашники по кадетскому корпусу уже дослужились до капитанов первого ранга, а он был всего лишь лейтенантом. Тогда у Шмидта ничего не получилось, однако после смерти лейтенант обошел капитанов и был возведен в ранг героя. В научно-методическом центре умеют писать историю.
Наша история на этом закончилась, но дело Коляна не пропало. Оно пылится в судебном архиве до того времени, когда можно будет свободно ходить без штанов. Если это счастливое время наступит, дело можно будет поднять на поверхность и переписать.
А пока Коляна отпустили. Он ушел в армию и, кто знает, – может, дослужится до лейтенанта. Ксюха плакала на проводах и обещала ждать.
Город Звероград вырос в голой степи в пору поголовной коллективизации сельского хозяйства. Вокруг города расположились многочисленные животноводческие хозяйства: птицефабрики, свинофермы, конезаводы. Все они чем-то напоминали потемкинские деревни и отличались друг от друга по номерам: 2-я птицефабрика, 5-я свиноферма, 8-й зверосовхоз и т. п. Лишь конезаводы могли позволить себе роскошь называться именем маршала Буденного или 1-й Конной армии. Происходило это не из-за недостатка фантазии, а, скорее, по идеологическим мотивам. Не присваивать же, в самом деле, свиноферме гордое имя героя революции или члена Политбюро.
