Бочка для омовений оказалась довольно просторной и высокой; женщина могла сесть в эту бочку – вода накрывала ее с головой. К тому же пажи на воду не поскупились.
Анна разделась и, погрузившись в воду, неторопливо намылилась. Потом откинулась назад, чтобы насладиться теплом, пока вода не остыла. Закрыв глаза, она тихонько вздохнула и расслабилась.
Внезапно задребезжали ставни на окнах, и Анна, вздрогнув, открыла глаза. В следующее мгновение она увидела, как один ставень начал медленно открываться. А затем на подоконник ступила чья-то нога.
Раскрыв рот от удивления, Анна приподнялась и, схватив лежавшую рядом с бочкой тряпицу, прижала ее к груди. Подобное с ней как-то раз уже случилось, и сейчас Анна не на шутку разозлилась. «Что за дерзость?!» – хотелось ей закричать.
Тут же на подоконник ступила и вторая нога, а затем в верхней части окна возникло чье-то лицо. Хотя свет от свечи почти не доходил до окна, Анна сразу же поняла, кто перед ней. И сердце ее гулко застучало в груди.
Филипп Клиффорд!
Филипп присел на корточки и внимательно посмотрел на нее. Потом, улыбнувшись, произнес:
– Я могу войти? Ты ведь не возражаешь?
Анна нахмурилась и прошипела:
– Мог бы просто постучать в дверь!
Она снова погрузилась в воду, так что над поверхностью осталась только ее голова. Но даже в воде она чувствовала себя совершенно беззащитной.
– Но последний раз я не стучал в дверь, – возразил Филипп.
– Последний раз я была пленницей, и мне отчаянно хотелось… хоть с кем-то пообщаться. И я тогда не мылась в бочке! А сейчас моюсь!
Он спрыгнул на пол, но не двинулся дальше, за что Анна мысленно его поблагодарила.
– Именно поэтому я здесь и появился. Не из-за того, конечно, что ты моешься в бочке, хотя и это очень интересная подробность.
Тут Филипп вдруг стал пристально вглядываться в ее лицо. «Почему он меня так разглядывает?» – подумала Анна в недоумении.
– Я здесь потому, что ты, похоже, снова стала пленницей. Почему тебя называют леди Розамонд?
В его голосе слышалось то ли подозрение, то ли беспокойство. Анна слишком плохо его знала, чтобы точно определить интонации. Зато вкус его поцелуев она прекрасно знала. Как и жар его объятий.
Сделав глубокий вдох, Анна постаралась взять себя в руки и избавиться от воспоминаний.
– Я здесь по своей воле, – заявила она.
– Когда ты в прошлый раз оказалась в заключении, это тоже произошло по твоей воле.
– Рыцари – это моя охрана, а не похитители. Спасибо за твою заботу, сэр Филипп, но тебе сейчас следует уйти.
