В тот вечер Ира была особенно ласкова, смотрела на Сергея с нежностью. Когда они вышли из уютного японского ресторанчика, девушка сказала:
— А теперь мы поедем к тебе… Если, конечно, ты меня не обманул и у тебя на самом деле нет жены.
— Ты… Мы… Конечно, поедем! — Зимин от радости чуть дар речи не потерял.
Войдя в квартиру Зимина, Ира осмотрелась по сторонам и подняла брови:
— Хм… Где же евроремонт?
— А что, разве… — Зимин запнулся, — разве обязательно…
— Да ладно, — рассмеялась Ира, — я тебя разыгрываю! На самом деле этот евроремонт у меня уже в печенках сидит… Надоело. Все белое, как в больнице или офисе. У нас дома такой… Я ужасно рада, что у тебя хватило вкуса не делать этого. Смотри, как все классно — кругом светлое дерево… Молодчина! — Ира чмокнула Сергея в щеку. — Ну, что мы будем делать?
— Может быть, выпьем кофе? — промямлил Зимин.
— Давай! Только варить будешь сам: мне интересно, как ты приготовишь.
Когда Зимин через несколько минут вернулся из кухни с подносом в руках, он увидел, что Ира стоит посреди комнаты со скрипкой в руках. Девушка повернулась к Сергею; в ее глазах светилось радостное изумление.
— Сережа, — произнесла она шепотом, — что это?
— Скрипка…
— Чья?
— Моя.
— Ты что же… играешь?
— Я вообще-то музыкант… По профессии. А сейчас… В общем, мой оркестр распался, и…
— Все. Никаких слов. Только музыка…
— Хорошо, — послушно сказал Сергей.
Когда он взял из рук Иры скрипку, то немного удивился, до чего же она легкая… И сразу же понял, почему ему так показалось: руки привыкли ощущать тяжесть винтовки.
— Что бы ты хотела? — спросил Зимин, когда оторопь от этой мысли прошла.
— Можешь Чайковского?
— Могу…
Скинув туфельки, Ира с ногами забралась на диван… Через несколько секунд комнату заполнили звуки удивительной красоты.
Ире показалось, что она находится на другой планете или в другом измерении, где тем не менее происходит то же, что и на Земле. Сначала Ире стало холодно, ей показалось, что окно покрылось морозными узорами, а дыхание изо рта выходит в виде легкого белого пара… Вот скрипит под ногами снег, а где-то вдали мчится тройка с бубенцами… А вот уже стало теплее, лед на реке треснул, и льдины, вставая на дыбы и опрокидывая одна другую, повалили вниз по течению, сначала медленно, а потом все быстрее… В воздухе запахло весной, то есть счастьем, любовью и чудовищными авантюрами. Побелели яблони и вишни… На лугу показалась первая трава, запели кузнечики… Уже жарко, и в лесу просто с ног шибает медвяный аромат цветов… Кричит кукушка, будто серебряные гвоздики в деревянные рамки заколачивает, но Ира не успевает ее спросить, сколько ей осталось бродить по свету, потому что налетает ветер, и деревья медленно, печально снимают свои рыжие парики. И вот на осине, стоящей поблизости, остается всего один золотой лист; ветер наконец срывает и его… Лист кружится, падает медленно, словно на качелях качается… Ниже… Ниже… Все. Он на земле.
