– Ат, ат, ат! – раздался со стен боевой клич англичан, который в последний раз можно было слышать во время битвы при Гастингсе.
Уолтеф вместе с Эдвином и Моркаром наблюдал за происходящим со стороны. Он знал, что произойдет что-то очень скверное.
– Жаль, что один из лучников не достал его, пока была такая возможность, – тихо произнес Моркар.
– Молчи, дурак, – пробормотал Эдвин оглядываясь.
– Тут некому слышать, кроме сочувствующих. Верно, Уолтеф?
– Верно, я от души сочувствую жителям Эксетера, – мрачно откликнулся Уолтеф.
Он отъехал, чтобы не мешать дюжине нормандцев, которые пробирались сквозь ряды. Через некоторое время они вернулись, ведя за собой заложников.
– Милостивый Боже, – прошептал Уолтеф, перекрестился и собрался последовать за ними.
– Нет, милорд. – Один из солдат схватил Уолтефа за руку. – Вам туда нельзя.
Это был Пико – тот самый, которого он поборол в свой первый день в Руане. По его лицу было видно, что он доволен происходящим.
– Но вы можете наблюдать, – лениво добавил Пико. – И учиться.
Король Вильгельм безучастно смотрел на кучку заложников. Затем решительно показал на Осрика.
– Отведите его под стены и выколите ему глаза.
Два рыцаря из королевского эскорта схватили подростка и поволокли его к стенам города. Осрик был бледен от страха, но, не зная французского, он не понимал, какая участь его ждет.
Пико схватил лошадь Уолтефа под уздцы, но не мог заткнуть ему рот.
– Нет, милорд, умоляю вас, ради Бога, остановите их!
Вильгельм обернулся и смерил Уолтефа невозмутимым вглядом. В нем не было ни жалости, ни гнева, ни раздражения.
– Зря стараетесь, сеньор Уолтеф. Благодарите, что я не приказал ослепить всех.
Осрик закричал, как попавший в ловушку заяц. Со стен Эксетера раздались гневные вопли, снова полетели камни. Нормандцы вложили свои окровавленные ножи в ножны и пошли назад, оставив парнишку извиваться и стонать в покрасневшей от крови траве.
В лагере нормандцев стоны Осрика слышались до темноты, становясь все слабее по мере потери крови. Уолтеф провел это время на коленях, молясь за душу мальчика. Никто не посмел прийти ему на помощь. Любое нарушение приказа Вильгельма – и еще один заложник будет ослеплен. Уолтеф продолжал повторять молитву снова и снова, надеясь, что Господь услышит его, но небеса безмолвствовали.
Снова наступило утро, а жители Эксетера продолжали сопротивляться нормандцам. Под покровом темноты они унесли тело подростка, остался только кровавый след на граве.
