Вот несколько чеченцев спокойно и вальяжно выходят из машины, внимательно оглядывают женщин в очереди в парикмахерскую. Один подходит к молодой рыженькой девушке, закидывает её на плечо и несёт к машине. Девушка рыдает и тихо просит: «Помогите!»
Прохожие реагируют по-разному. Большинство делает вид, что ничего не происходит, мужчины прячут глаза.
— Гады! — шепчет здоровенный мужик с повязкой на руке.
— Тише, — шипит его сосед, — ничего с ней не будет. Подумаешь — четверо! Переживёт, ещё молодая.
— А чего её-то? — недоумевает высокая женщина с бюстом, для которого ещё не придуман размер. — Пигалица! Ни сиськи, ни письки! Вот как настоящие мужики, так сразу хрен знает, кого выбирают! Я тоже хочу! Меня возьмите!
— Сука! — цедит сквозь зубы здоровенный. — Тебе, что своих не хватает?
— Своих?! На хрен мне такие «свои»? Вам бы только водку жрать! Да у вас кроме рогов и не стоит ничего!
Рыженькая, оцепенев от ужаса из последних сил шепчет: «Пожалуйста, не надо, пожалуйста». Слёзы текут по её тоненькому, даже сейчас прекрасному лицу и какой-то парень в очках не выдерживает. С отчаянием камикадзе бросается он на защиту, бросается и…падает на асфальт обезглавленный.
После этого чеченцы начинают спокойно и деловито отрезать головы всем клеймёным мужчинам подряд. Потоки крови заполняют тротуар, стекают в ливнёвую канализацию и скоро Сунжа окрашивается в ярко-красный цвет.
— Да что это за херня? — не выдержал Женя. — Какой маразматик мог такое придумать? Это же полный бред!!
И картина изменилась. Опять тот же город, только нет туч и ветра. Светит солнце, по небу плывут лёгкие облачка. Щебечут птички, а люди щебечут ещё радостнее. Все здороваются, все улыбаются, совсем не видно хмурых лиц.
— Здравствуйте!
— Ассаламу 1алайкум!
— Доброе утро! Как я рад Вас видеть!
— Суьйре дика хуьлда! Дала шун лаамаш кхочуш бойла![19]
— Накъост! Ларлолахь, лами бу![20]
— Извини!. Нохчийн мотт ца кха.[21] А-аа, БЛИН!
Вот ковыляет русская бабушка согнувшись под тяжестью нагруженной продуктами авоськи. Её догоняет молодой чеченец, берёт авоську и идёт рядом, с трудом приноравливаясь к черепашьей скорости бабульки.
Вот, разбившись на группки, играют на перемене школьники. И в каждой из групп есть дети всех национальностей.
Вот вежливо переговариваясь, стоят друг за другом в очереди русские и чеченцы, мужчины и женщины.
Вот стайка русских ребят, открыв рты, слушают пожилого чеченца, раскрывающего им историю вайнахов.
