Саддаму Хуссейну не раз жаловались на жестокость шефа секретной полиции, но президент лишь усмехался и отмахивался от жалобщиков. Говорили, что он сам дал Хатибу прозвище «Аль Муазиб», что значит «мучитель». Разумеется, Хатиб был из племени аль-тикрити и останется верным президенту до конца.
Некоторые диктаторы предпочитают вовлекать в обсуждение щекотливых проблем как можно меньше людей. Саддам придерживался иного мнения; он считал, что если предстоит грязная работа, то в ней должны принять участие все. Тогда никто не может сказать, что он ничего не знал, что его руки не обагрены кровью. Президент как бы лишний раз напоминал своему окружению: если погибну я, то вместе со мной погибнете и все вы.
Когда все заняли свои места, президент кивнул племяннику, и тот предоставил слово доктору Саади. Саади прочел доклад, не поднимая головы. Только сумасшедший станет смотреть Саддаму в глаза. Президент утверждал, что может заглянуть в душу человека, и многие этому верили. Смотреть в глаза Саддаму Хуссейну могло означать непокорность, вызов, а если президент заподозрил неладное, то непокорный обычно умирал в страшных муках.
Когда доктор Саади закончил доклад, Саддам какое-то время молча размышлял.
– Этот человек, канадец, многое знает?
– Не все, но, я думаю, достаточно, чтобы оправдать наш план, сайиди.
Саади воспользовался арабским обращением, примерно отвечающим английскому «сэр», но более почтительным и даже подобострастным. Допускалось и равноценное обращение «сайид раис» или «мистер президент».
– Когда?
– Скоро. Если дело уже не сделано, сайиди.
– И он все рассказывал израильтянам?
– Постоянно, сайид раис, – ответил доктор Убаиди. – Он давнишний друг евреев, часто ездил в Тель-Авив и читал лекции по баллистике офицерам-артиллеристам израильского штаба. У него там много друзей, возможно, среди них есть и люди из Моссада, хотя он сам мог этого и не знать.
– Мы сможем закончить работы без него? – спросил Саддам Хуссейн.
На этот раз с ответом президенту поспешил его племянник Хуссейн Камиль:
– Он очень странный человек. Он не расстается с большой полотняной сумкой, в которой носит все самые важные бумаги. Я дал указание нашим контрразведчикам заглянуть в эту сумку и скопировать бумаги.
– Указание было выполнено? – спросил президент, глядя на шефа контрразведки Хассана Рахмани.
– Немедленно, сайид раис. Примерно месяц назад, когда он был здесь. Он много пьет. В виски добавили снотворное, и он заснул крепко и надолго. Мы взяли его сумку и сфотографировали каждый листок. Кроме того, мы прослушивали все его разговоры на профессиональные темы. Фотокопии документов и расшифровки разговоров были переданы нашему товарищу, доктору Саади.
