Он отложил в сторону посадочные талоны моей жены и дочери и отдал команду о возврате их уже погруженного багажа.
– Но ведь это не наша вина! Это ошибка американского правительственного органа. Почему мы должны страдать?! – возмущенно прокричал я.
Мой скандинавский собеседник все так же спокойно, не переходя на повышенные тона, улыбаясь, парировал:
– Полностью с вами согласен. Напишите жалобу. Но это потом. А сейчас я согласно инструкции вынужден отказать членам вашей семьи от участия в круизе.
– Тогда и я не поеду! – попытался я напугать капитана.
– Не надо – это ваше право! – по-прежнему невозмутимо проговорил он и отдал команду сгружать и мои вещи.
– Смогу ли я получить свои деньги назад?
– Думаю, что нет. В ценовой политике нашей компании не предусмотрен возврат билетов менее чем за одни сутки.
– Но в данном случае это вина американского правительственного учреждения.
– Вы можете судиться с правительством Соединенных Штатов Америки, – многозначительно произнес скандинавский капитан, работающий на американском круизном лайнере. – Извините, я должен идти заниматься отходом судна. Сожалею о случившемся. До свидания!
Я промолчал. Повернулся спиной к стойке и увидел Опарина, направляющегося ко мне.
– Ну, как дела?
– Никак, мы не едем.
– Ты знаешь, мы решили, что если вы не поедете, то мы тоже откажемся от круиза.
Я удивленно посмотрел на Александра. Такой жертвы от него, как, впрочем, и еще от половины человечества, было трудно ожидать.
– Деньги за билеты не вернут, а я вряд ли смогу тебе их компенсировать.
– Ничего страшного, скажи им, чтобы сгружали и наши вещи.
Я был ошеломлен, меня переполняли чувства глубокой признательности.
Через полчаса мы вышли из терминала. На наше счастье, моментально удалось арендовать микроавтобус и поехать в аэропорт, чтобы полететь в Майами.
Александр радостно смотрел на стремительно тающий вдали корабль:
– Смотрите, всех как баранов построили на палубах и обучают надевать спасательные жилеты. Полная чушь! Ненавижу!
– Да, качку ты не переносишь, – ехидно добавила его жена.
Вот такой почти героический поступок по отношению ко мне совершил великий модельер Александр Опарин. И, честно говоря, я до сих пор гадаю, то ли Опарин действительно был со мной из одной песочницы, где «один за всех и все за одного», то ли он просто испугался путешествия на теплоходе.
С тех самых пор прошло много времени. Мой товарищ стал великим маэстро, обшивающим всех первых лиц государства и особенно их жен. Я же так и остался предпринимателем средней руки. Виделись мы все реже и реже, в основном на вечеринках общих друзей, а за последний год вообще ни разу не встречались. Поэтому сейчас, услышав восторженные воздыхания «милых девушек», я подумал, что было бы неплохо здесь, в Киеве, пропустить с Александром по рюмочке-другой.
