Немного робея, он залез на плоскость и заглянул в кабину. Ну что же, сиденье, ручка управления, педали, приборная доска - все как полагается. Черт, не нашел справочников по авиатехнике. Сейчас бы увереннее себя чувствовал. Да некогда было из-за приключений. Он открыл фонарь, еще раз осмотрел кабину. Все свежее, новое, пахнет краской, кожей. Новенький самолет, будто только что из цеха.
Сиденье безопасное, это только на реактивных самолетах катапульты установлены. И хорошо. А то, не дай Бог, сработает пиропатрон нечаянно - так и влипнешь в потолок. Были прецеденты, он еще по срочной службе помнил.
Ну, пора и обживать машину. Он осторожно перекинул ноги через борт и устроился на парашюте, заменявшем сиденье. Лямки сейчас застегивать не надо, еще успеется.
А в общем, все просто. Ручка влево, ручка вправо, на себя, от себя. Стандарт. Наш, наш самолет! Все надписи и обозначения на русском. Вот и отлично, а то как бы он английские разбирал? Заодно и чувство патриотизма удовлетворено.
Около часа Никита осваивался в кабине. Потом вылез, проверил, прочно ли стоят колодки под колесами. Все было как следует. Он вышел из ангара, присел у стены. Покопался в нагрудном кармане рубашки, достал сигарету. Стеклянная поверхность настольного аэродрома простиралась перед ним. Если начнутся полеты, обязательно нужно будет сделать разметку, чтобы взлетать и садиться не как попало. В каждом деле необходим порядок. А в авиации - особенно. Вообще нужно сразу поставить себе за правило: дисциплина и еще раз дисциплина. Хоть и говорят, что там, где начинается авиация, кончается дисциплина, все это так, пустые слова. Техника разгильдяйства не прощает.
Никита поднял голову, посмотрел вверх. Где-то высоко просматривался потолок и белели трубки дневного света. Отсюда они казались вполне обычного размера. А все-таки жаль, что нет здесь голубого неба и облаков...
Хватит резину тянуть! Только время зря уходит. Он решительно прошагал к самолету, забрался в кабину. На колени положил инструкцию. Что первым пунктом значится? Запуск двигателя. Запускаем.
Часов около шести вечера Никита лежал на кушетке в комнате отдыха в изнеможении. В общем-то, все получалось. Двигатель запускался и выключался без проблем. Но, когда, погоняв его на разных режимах, он решился убрать колодки и попробовать немного порулить, тут-то все и началось. Самолет упорно не хотел поворачивать в нужную сторону, кружился по ангару, заставляя Никиту постоянно жать на тормоз, и норовил врезаться в стену или зацепить джип. Тогда он плюнул на рискованные попытки, подсоединил водило к заднему колесу и с помощью джипа выволок самолет на открытое пространство. Здесь можно было разгуляться как следует, не боясь въехать куда-нибудь крылом. Весь день, с небольшими перекурами, он раскатывал по стеклянной поверхности своего аэродрома и наконец наловчился настолько, что рискнул зарулить в ворота ангара. Только разворачиваться не стал, бросил самолет носом к задней стенке. А сам, еле вывалившись из кабины и чуть не упав от усталости с плоскости, кое-как добрался до кушетки. Он умирал от голода и ругал себя за недогадливость. Ну что стоило захватить парочку бутербродов?
