Возможно, адрес и был сомнителен, а обои на стенах достойны сожаления, но мебель – ни в коей мере. Почти все пространство маленькой комнаты занимало пианино розового дерева, два кресла и диван; они были старыми, но в хорошем состоянии. Ковер под ногами – мягкий и яркий. Бархатные занавески, дубовые журнальные столики. На полке над газовым рожком красовалось несколько фарфоровых статуэток и вставленная в серебряную рамку фотография мужчины в военной форме. Шкафчик с мраморной крышкой и двухконфорочная газовая плита с кипевшим на ней чайником служили кухней. Чашки и блюдца были от Споуда.
Осколки семейного благосостояния, нашедшие пристанище в Ламбете.
Его удивленный взгляд переместился на стены и висевшие на них акварели.
– Да, настоящий Констебль, – сухо сказала мисс Прескотт. – Вы не откажетесь от чашки чая?
Одна из неизбежных проблем преклонного возраста…
– Вы не будете возражать, если я сперва приведу себя в порядок?
– Ну конечно! Первая дверь направо. Подождите, я найду вам полотенце.
Туалет – размером с собачью конуру. Ванная напротив – чуть побольше, но все равно водопровод и канализация выделяли эту квартиру из большинства соседних. С учетом ситуации с жильем в Лондоне в военное время она жила очень даже неплохо. Простой, практичный костюм позволял предположить, что она работает в каком-то административном учреждении, а не на заводе боеприпасов, как тысячи британских женщин. Вот идиот! Какие заводы боеприпасов в центре Лондона? Вытирая руки, Джонс решил, что Алиса Прескотт работает секретарем и ходит отсюда на Уайтхолл пешком.
Он вернулся в гостиную. Она улыбнулась ему.
– Один кусок сахара или два? – Должно быть, так римские матроны взывали к своим домашним богам.
Алиса не обладала классической красотой – ее нос и зубы слишком выступали. Унаследуй она черные как смоль волосы и фантастические голубые глаза своего кузена, она производила бы потрясающее впечатление. Впрочем, даже так мисс Прескотт была симпатичной молодой женщиной.
Джонс с благодарностью принял чай, отпил глоток и почувствовал на себе пристальный взгляд.
Она не стала тратить зря слов.
– Где он, мистер Джонс?
– Я не совсем уверен в этом, я сам не видел его, но… вы помните Джулиана Смедли?
– Да.
– Он утверждает, что Экзетер лежит в Стаффлз, временном военном госпитале в Кенте.
– Под каким именем?
– Под псевдонимом, разумеется. «Джон Третий». Он притворяется, будто страдает амнезией, но Смедли уверен, что это ваш кузен.
