Не выдержав, Гуннхильд взяла младшую сестру под локоть и мягко, но настойчиво стала увлекать к выходу.
– Что с тобой происходит, Асгерд? – спросила она, подведя сестру к своей боковуше и начав расстегивать петли на ее шубке. – Сдается мне, что из-за своего теперешнего положения ты стала излишне раздражительной.
– Я не раздражительна! – резко отозвалась Асгерд. – Просто сейчас я сама убедилась в том, о чем болтает уже весь Ростов. Эта рыжеглазая чужачка, хитрая, как порождение Локи,[73] влезла вам всем в душу и постепенно прибирает власть к своим рукам. Люди поговаривают, что она даже Аудуну в глаза заглядывает и скоро наступит день, когда ей удастся не только Руслану потеснить, но и у тебя забрать хозяйские ключи!
Гуннхильд вздохнула.
– Вот что, Асгерд, у тебя есть свой дом, где тебе надлежит всем распоряжаться. Здесь же пока я хозяйка. И если мне понадобится твой совет…
– Но за этим я и пришла, – перебила ее младшая сестра и, взяв руку Гуннхильд, ласково погладила ее огрубевшие от работы пальцы. – Только тебе тут все решать, даже то, нужно ли Орму вместо упражнений с оружием жарить на решетке мясо. Однако я хотела дать тебе небольшой совет: скоро мужчины и наши работники отправятся жечь лес под пашню. И там, как всегда, понадобится умелая женщина, чтобы позаботиться об их кормежке. Отчего бы не отправить туда эту Медовую? Ее муж часто в отлучке, тут людей тебе хватает, а на лесопале умелая и расторопная помощница просто незаменима.
– Но работа в лесу тяжелая и не всякой рабыне под силу, – отозвалась Гуннхильд, отметив про себя, что находиться среди большого количества мужчин в лесу не только не подходит благовоспитанной женщине, но и выглядит сомнительно для ее доброго имени.
Однако Асгерд настаивала, говорила, что в помощь Свете старшая сестра может отправить пожилую вдову Хильду и хроменькую мерянку Тсару, от которой в усадьбе мало толку. И не беда, что Свете придется жить среди мужчин… Во всяком случае, выяснится, верны ли слухи о том, что Медовая ни одного мужчины не пропускает мимо.
Гуннхильд молча слушала пылкую речь сестры. В глубине души она понимала, что Асгерд просто невзлюбила пришлую, как одна признанная красавица не любит другую. Но Асгерд была родной сестрой, ждала первенца, и ее не стоило огорчать.
– Я подумаю над твоим советом, – помедлив, сказала Гуннхильд и предложила младшей сестре отдохнуть.
Но Асгерд недолго оставалась на месте. Довольно напевая себе под нос, она вышла на крыльцо и стояла там, блаженно щурясь на солнце. Когда же в воротах показался ее муж, она чуть ли не бегом кинулась ему навстречу. Однако Усмар будто и не заметил жену – он во все глаза смотрел на Медовую, которая шла по мосткам, проложенным через слякотный двор, в сторону кладовой. А когда она скрылась за дверью, Усмар замер на месте, поджидая ее. И только когда к нему приблизился вернувшийся с конной выездки Аудун и похлопал зятя по плечу, он очнулся и прошел вместе с тестем к конюшням.
