Сарайн уютно устроилась рядом с ним.
– Или это может быть логово гидрогов, которые только и ждут, чтобы покарать нарушителя, – она кинула на него быстрый неодобрительный взгляд и поцеловала в щеку. Темные глаза казались огромными в свете звезд. Тело Сарайн было гибким и полным энергии. Бэзил высоко ценил ее жизнерадостность, вдохновлявшую его на поступок.
– Что тебя беспокоит, Бэзил? Если я чем-нибудь могу помочь тебе, то я готова это сделать с радостью! И приложу все усилия, какие только могу! – Ее соски были напряжены, хотя он заставлял Сарайн кричать в исступлении дважды. Бэзилу нравились ее страстность, ее аромат, ее шарм и томная удовлетворенность после, но ему вовсе не хотелось еще раз покорять вершины, пусть они и казались седьмым небом.
– Ты всегда прикладываешь все усилия, – поучительно сказал он. – Фактически, у тебя такие амбиции, что ты часто отпугиваешь тех, кто мог бы договориться со мной.
Она оперлась на локоть.
– И это очень плохо?
Не успев освоиться на Земле, Сарайн обольстила Бэзила – и не только чтобы возвыситься, но и для того, чтобы кое-чему научиться. Это интриговало его больше всего. Их отношения основывались на власти и положении, обмене услугами и вполне обходились без скучной романтической любви. Бэзил замостил для Сарайн, как энергичной политической фигуры, дорожку наверх, хотя она еще не завершила того, что ему требовалось от нее.
Как посол Терока, Сарайн часто обращалась к Отцу Идриссу и Матери Алексе, своим родителям. Снова и снова Бэзил просил через нее прислать зеленых священников, чья телепатия была необходима – надо было как-то сообщаться со всеми колониями разрастающейся торговой империи, а также обеспечивать связь в войне с гидрогами. Они необходимы Ганзе, черт возьми! Сарайн должна понимать: несмотря на положение любовницы Президента, все может измениться, если она не сумеет быстро добиться положительного результата.
Бэзил продолжал молча созерцать звезды сквозь потолок. Сарайн картинно потянулась, будто это могло соблазнить его. Она хорошо знала, что нет.
– Я действительно пытаюсь что-то сделать, Бэзил, но это еще труднее с тех пор, как я не могу вернуться на Терок. Когда я связываюсь через Нахтона, кто знает, как он передает мои слова? Ты знаешь, что зеленые священники не заинтересованы в том, чтобы служить Ганзе. Они лишь хотят проводить все дни в лесу, наслаждаясь беседой с деревьями.
– Кто может позволить себе роскошь игнорировать наши требования и оставаться независимым? – тон президента был непреклонен. – Я почти готов отдать приказ привести корабли EDF к Тероку и объявить на нем военное положение. Меня не заботит, что, по общему мнению, Терок – суверенная колония. Мы ведем войну, и у вас есть ресурсы, которые нам необходимы! Можешь ты сделать так, чтобы твои родители это поняли?
