Сижу на месте уже второй день. Вода не упала. Ветер поменялся на сильный северо-западный. Он морозный. На улице стоит страшная холодина. Горы черные и темно-синие, все купола их в снегу от высоты 800 метров. Низкие, отдельные, темно-синие, полосами, облака. Четкие контрастные очертания, яркие цвета придают окрестным пейзажам осенний вид. На моем террасовом возвышении жалобно-призывно курлычат журавли. Их целая стайка.
Поднимаюсь на террасу и я. Светит солнце, но ветер перебивает все тепло. Зимой так не мерзла, как на этом пронизывающем летнем «ветерке», ноги постоянно холодные! Поднялась всего-то на десять метров, а уж кровь стучит в висках. Что-то очень, очень голодно мне. Это всегда так бывает, когда расслабишься на дневке после напряженной нагрузки — вся кровь отливает от мышц прямиком к животу.
Вынужденное безделье всегда тягостно. Но что делать, по тундре пешком мы уже ходили — знаем. Надо ждать — таков закон полярных путешествий.
Снова меня мучают сомнения, смогу ли я подниматься дальше. Впереди на реке видна «труба» — и слева и справа по берегам кусты — преодолею ли? Но у меня осталось еще восемь (!) плиток шоколада, две банки тушенки, крупы тоже хватает — разве можно с таким запасом плыть вниз! Да и за те полдня, что я прошла по Танюреру пусть всего километров 5, я поняла, что раз он вполне преодолим даже в плохую погоду, то в хорошую — тем более.
Лишь на третий день вода спадает, но все же не до того уровня, что была, когда я пришла сюда. На реке ветра почти нет, наконец-то я могу снять свитер. Вдоль берега галечники идут не всегда, бывают узкими и полностью залитыми водой, так что издалека их не видно. Бредя в воде по колено, я ступаю на камни, покрытые рыжими лишайниками, на зеленую травку. Понимаю, что все еще залито, но радуюсь тому, что даже и так идти можно!
Иногда бреду по узеньким травянистым террасочкам у стены ольховых кустов, иногда по галечникам. На участках «труб» — сплошных зарослей по обеим сторонам реки — прорываюсь на веслах против течения к проходимым берегам или тащу лодку на поводу, идя глубоко в воде. Радуюсь, когда за поворотами неожиданно открываются сухие галечники. Но Танюрер прямолинеен и не такой широкий, как Канчалан, поэтому я продвигаюсь вперед на удивление быстро. Совершенно нет разбоев русла, Танюрер на этом участке не делился даже на две протоки! Как будто и не тундровая речка.
Хариус в реке никак не ловится, пробую рыбачить в устье первого, более прозрачного, притока, и сразу же берет небольшой, на полкило, экземпляр. Заготавливаю рыбу впрок. Катушка спиннинга снова забарахлила, и приходится после каждого заброса подвинчивать гайку. Если катушка переставала крутиться раньше, чем выуживался сидящий на блесне хариус, я бежала по отмели, держа леску в натяжении, и выволакивала рыбу на надводные камушки. Такая рыбалка была по местным меркам длительной: на выуживание пяти рыбин я затратила полчаса. Обед пойман, теперь можно подыскивать и место для него.
