— Значит, «феноменальная тупость»? — обиделся Пацук, который, как понял Шныгин, страшно любил это занятие.
— Я же поправился, есаул! — рявкнул со своего места Раимов. — Еще есть вопросы?
Вопросов, конечно, было очень много. В первую очередь они касались страшной секретности проекта. Никто из бойцов до самого последнего момента не имел никакой информации о том, куда именно их переводят и чем на новом месте они будут заниматься. Майор объяснил это элементарной безопасностью. Дело в том, что чиновники на самом высоком уровне вполне справедливо опасались вмешательства пришельцев в организацию нового проекта. Инопланетяне могли попытаться уничтожить базу, являющуюся единственным оплотом землян в борьбе с нашествием. Именно поэтому о ее существовании до последнего момента знали лишь немногие.
— Деревню спешно эвакуировали и, как вы видели, сверху поставили муляжи, призванные усыпить бдительность пришельцев, — подвел итог Раимов. — Затем под деревней лучшие специалисты четырех стран построили эту базу и вы в ней будете жить безвылазно. Никаких увольнений, никаких отпусков, никаких свиданий с близкими. Я понимаю, это трудно, но на карту поставлено существование всей нашей цивилизации. Поэтому придется терпеть, но помните, когда мы победим, потомки нас не забудут!..
— Еще как забудут, — обиженно буркнул Пацук. — Вот родится у моей жены сын, пока я тут сижу, и о моем существовании даже знать не будет. Воно ж как у жинок бывает?.. Не видит мужа пару лет и от тоски ребеночка рожает.
— Ничего. Пошлете сыну фотографию. Ко дню получения паспорта, например, — буркнул в ответ майор. — В общем, солдаты, вы сейчас находитесь на самой страшной и опасной в истории человечества войне. Поэтому о сентиментальностях забудьте. Помните только то, что если бы вы с пришельцами не боролись, у ваших жен вообще не было бы детей, у ваших отцов цирроза печени, а у матерей седых волос. Все бы они умерли, не успев познать все это! — Раимов посмотрел на часы. — Остальные вопросы зададите завтра. А сейчас отправляетесь по своим местам. По расписанию у вас ужин, личное время и отбой. Кстати, завтра с утра у всех начнутся первые занятия по организации борьбы с пришельцами. Все. Всем спасибо. Разойтись!
— Кажется, я сердечно начинаю любить майора, — буркнул Пацук себе под нос, поднимаясь с кресла.
— Да. Заботливый командир, — согласился с ним Шныгин. — Теперь тебе даже о ребенке беспокоится не надо. Раимов сам все сделает и даже дитю на совершеннолетие из твоего личного дела фотографию пошлет. Порнографическую, — и, увернувшись от подзатыльника, под радостный гогот Зибциха и Кедмана помчался по коридору, спасаясь от преследования разъяренного есаула…
