– Прогорела страховая компания, содержавшая приют, – начал объяснять он. – Уже эта, новая. Документация о банкротстве в двух экземплярах приложена к делу о приюте. И поскольку при пожаре были жертвы, дело передали нам, а не в муниципалитет. Но было это лет тридцать пять назад. Я понятно излагаю?
Амальди кивнул.
– Вот мне и нужна твоя подпись, поскольку дело…
– Какое дело?
– Ну, не дело, не цепляйся к словам. Страховой договор, я хотел сказать. Его передали тебе.
– Зачем?
– Откуда мне знать? Кому-то надо было его передать? Бюрократия. Вот он и попал к тебе, а не к кому-либо иному.
– Ладно. Что дальше?
– Все. Тебе надо подписать, чтоб сдать его в архив.
– А ты тут при чем? Почему мне архивариус не принес его на подпись?
– Он приходил, но не застал тебя на месте и стал мне плешь проедать. Но если хочешь сам с ним пообщаться – пожалуйста. Ты знаешь, где у нас архив.
– Никола, хватит антраша передо мной выделывать. Я должен просто подписать или что-нибудь еще?
– Не знаю, есть ли там что еще… – Фрезе не любил сразу переходить к сути дела.
Ему все театр, подумал Амальди, всю пьесу должен прочесть, пока не дойдет до финала. Пространные рассуждения, не связанные меж собой фразы, которые как бы внезапно обрывают логическую нить и призваны нагнетать напряжение. Загадки, экивоки, больше напоминающие финансовые выкладки, нежели разговор двух нормальных людей. Амальди не любил лирических отступлений, он привык сразу переходить к фактам и разделываться с ними как можно быстрее, дабы не увязнуть в словесной трясине, и все же невольно восхищался стилем Фрезе. Была в нем этакая плутовская оригинальность, порой фальшивая, но весьма своеобычная. А неординарные личности импонировали Амальди. Ведь именно благодаря своему уму и неординарности – качествам, которые он больше всего ценил в ближнем, – удалось ему выбраться из гетто старого города. Благодаря этим качествам он пробил себе дорогу, хотя и шишек на этом пути ему досталось больше, чем многим коллегам и подчиненным.
– Ну так что?
Фрезе дернул себя за пук черных наэлектризованных волос, торчавший из одной ноздри.
– Обрезаешь, обрезаешь, а они еще больше кустятся.
Амальди беспомощно тряхнул головой.
– А если выдрать? Не пробовал?
– Нет. Не пробовал.
– Попробуй, потом расскажешь. Ну так что?
– Ну так вот, вроде бы документов не хватает. На папке список без расшифровки: номер один, номер два и так далее… Но первого, к примеру, нет. Однако не написано, что в нем – показания, акт о закрытии дела или свидетельство о смерти… Понятно? Документы под номерами один, восемь, шестнадцать, семнадцать и восемнадцать в папке отсутствуют. Пяти документов не хватает.
