Александр Сергеевич Пушкин в своем знаменитом бессмертном романе
“Евгений Онегин” – чтобы далеко не ходить за примерами. Причем, если помните, в стихах говорит. О скуке – и в стихах. Видно, говорить стихами ему было проще и удобнее. Даже о скуке. Хотя, конечно, “Евгений Онегин” не об одной скуке написан, а и о множестве других человеческих чувств, гораздо более сильных и для читателя привлекательных. Ну да это общеизвестно всем с незабвенной школьной скамьи и многажды раз доказано дотошными исследователями жизни и творчества великого поэта, имя которым легион, а название – пушкиноведы. Доказано в девятнадцатом веке, доказано в двадцатом и, судя по всему, будет неоднократно доказано в двадцать первом, потому что все эти пушкиноведы, несмотря на разницу подходов, методов и оценок, сходятся в одном
– что творческое наследие А. С. Пушкина до сих пор до конца как следует не исследовано, и когда будет исследовано, – неясно. И их понять можно, во-первых, потому, что А. С. Пушкин на самом деле оставил богатое наследие, полное тайн и загадок, а во-вторых, всем этим ученым надо работать и надо ежедневно по нескольку раз есть и пить, потому что все они тоже люди и у всех у них (то есть, конечно, почти у всех) есть семьи, жены и дети, и ничто человеческое ученым-пушкиноведам не чуждо. Правда, нам от этого не легче и вообще никак или, другими словами, ни холодно ни жарко.
И Калиночке было тоже не холодно. Хотя и жарко, конечно, благодаря погоде, ему не было. И он понимал, что живет, не имея настоящего интереса, и именно потому он перед скукой безоружен.
Но это понимание ничем ему не помогало, а только мешало еще больше, добавляя лишних пустопорожних раздумий и таких же выводов. В общем, только голова зря бывала от них забита, а толку из этой забитости или смысла извлечь не представлялось возможным.
Потому Калиночка этим никогда и не занимался. Он не думал о том, что делает, смотрит или читает – и все. Очень простой способ.
Посмотрел кино – и ладно, прочел книжку или там газету – и Бог с ней, сделал что-нибудь – хорошо, не сделал – тоже ничего страшного, не смертельно. Всегда есть возможность сделать то же самое позже, в более удобное время. Главное – никуда не спешить.
Но Калиночка и не спешил. Даже если ходил очень быстро – такое с ним иногда случалось, – это вовсе не означало, что он куда-то торопится. Ходил Калиночка быстро тогда, когда ему хотелось быстро пройтись. Только и всего.
