– Это так… всегда тут стоит! – Зевая, я махнул рукой в сторону грузовика.
– К тебе гость приехал… Ты так встречаешь?! – бешено проговорил Оча.
Похоже – то не просто разведка… Разведка боем. Ну что ж! Я поправил на плечах весла.
Таких гостей лучше под крышу не пускать – потом не выгонишь!
Надеюсь, мой взгляд это красноречиво сказал.
– Меня жена твоя звала в гости – ты что? – “изумился” Оча.
Я развел руками, придерживая весла. Зевнул – может быть, нервно.
– Не проехать тут!
Выдержал взгляд его довольно твердо: мол, раз не проехать – придется ехать назад.
– Жена твоя говорила – тут починиться можно?! – Он уже добродушно разулыбался.
– Не-е… – Я равнодушно зевнул. Все ясно?
Но Очу такой ход событий тоже устраивал – мол, приехал дружески, а оскорблениями довели до кровопролития! Законы чести вынудили пролить кровь. “Доведенный оскорблениями до предела”, Оча метнулся в “ниссан”, заскрипели передачи – и боком, по канаве, он стал въезжать! Не опрокинулся бы ненароком! Я в тайной надежде пошел к Савве. Но нет! Никому нет дела. Жара. Полдень.
Да никто мне ничего и не должен. Я сам.
Жена, добрая, выскочила, хромая, ворота перед машиной радостно открыла, отец равнодушный (не выглянул даже посмотреть, кто приехал)… я- злой. И хорошо, что есть еще силы злым быть… кто-то же должен?
Ключ от нового замка батиной квартиры жег мне карман, как кольт,
– но, в отличие от кольта, ключ не вытащу никогда!
Подошел к Саввиному дому… Все время стеснялся заходить, но сейчас надо!
“И бледны щеки мертвеца, как лик его врагов бледнел, когда являлся он один средь их рядов!”
Анчар, как грозный часовой, ходил на задних лапах – того гляди, себя цепью задушит! И не лай, а тихое нарастающее рычанье… самое страшное! Смотрел он, правда, не на меня, а на Очу… правильно чует! Но все же в сарай я не пошел, прислонил весла к крыльцу – и увидел ноги. Савва стоит! И правильно смотрит!
Но жена в это время кинулась обнимать круглого Очу! Умница! Хрен теперь Савва поверит, что это враг!.. Жена – хрупкое существо, а наворотила много! Все, хватит!
Уйду на фиг по воде – пусть сами разбираются! Анчар рычал. Савва зевал, даже не глянув на меня. Отсюда, теперь со стороны, я видел, как в палисадник вышел из дома батя, похожий на знаменитого Анатэму из пьесы ужасов Леонида Андреева, – лысый, худой, без волосинки, в непонятных черных очках.
Он задумчиво шел к уборной, стоящей за оградой, – и буквально впилился в Очу – иначе бы и не заметил! Но тут уж пришлось отреагировать- хошь не хошь!
