Даже неинтересно при нем ругаться: абсолютно не слышит.
Вдруг тонкие его губы расплылись в благостной улыбке.
Решил нас помирить? Как же!
– Я сейчас гулял – и сделал инте-рес-нейшее открытие! – Даже поглядел, довольно живо, на нас. Как потенциальные слушатели его открытий – в таком качестве мы его устраивали. Практически в каждую прогулку делает инте-реснейшие открытия. Азарта, огня у него навалом – только направлено все это на его собственные дела.
– Иду вдоль озера… – Он окончательно разулыбался. – И чувствую- что-то поблескивает перед глазами. Думаю, может, с глазами что-то?
Он сделал вкусную паузу, поел… Разговаривает он так же обстоятельно, как ест.
– И что же ты думаешь? – задорно ткнул меня в бок: настолько раздобрился, что даже сына своего узнал. – Гляжу – на всех ветках блестки, как на новогодней елке!
Снова пауза, гулкий хлебок чая. Наконец продолжил:
– …И понял! – радостно шлепнул себя по колену. – На кончике каждой веточки – паучок! Абсолютно мизерный, микроскопический!
Да, зрение у него в восемьдесят семь такое, что позавидуешь.
– И – каждый паучок! – выпускает из себя сияющую паутинку – тысячи их и развеваются, как флаги! Выпускает, выпускает, на ветру они вытягиваются, сверкают… И точно рассчитывает длину, когда ветер его подхватывает, и он летит!.. Видал-миндал! – Он пихнул меня дружески и радостно захохотал.
Да, его силам и его счастью можно позавидовать.
Впрочем, по статистике один из двоих должен быть несчастлив. Это я. Хотя желания особого нет. Но есть необходимость
– Ты, когда в город ездил, к Оче не заходил? – пытаюсь тихонько подвести его от парада паучков к важной теме. Бесполезно. С блаженной улыбкой так и застыл. Улетел, как паучок на паутинке.
Земное все – это на мне.
– Так ты был или нет?! – Это я произнес уже на крике.
Никакой реакции! Молодец! Только улыбка, что еще теплилась, полностью погасла. Отъехал! Связь с реальностью – только в еде.
Как паутинка у паучка.
– Ты слышишь?
Молчание. Черные непроницаемые очки.
Потом оттуда, издалека, вдруг протянулась длинная белая рука, абсолютно точно ухватила сахарницу и утащила к себе. И сам батя утянулся куда-то туда, как на резиночке. Снова полная непроницаемость!
Мы с женой переглянулись и, не удержавшись, расхохотались. Давно этим любуемся. Да, крепкий старик! Сблизились на его почве.
Таким, наверно, и надо быть, чтобы дожить до его лет и еще так крепко соображать- и главное, сберечь азарт и горячность! Вот именно – сберечь: тратить не на все подряд, а лишь на то, что его действительно волнует.
