Вот так.
Всегда какая-то радость нас ждет: инспекторша очень любезная оказалась, сразу в компьютере батю нашла.
– Чем же вы недовольны, Георгий Иваныч? У вас самый высокий пенсионный коэффициент.
– Самый высокий? Зачем только вы сидите тут! – гневно поднялся. -
Вот! – сберкнижечку свою распахнул.
– Что ж вы плохого в ней видите, Георгий Иваныч?
– Как? – выкатил свои бешеные очи. – По-вашему – это ничего? Вдвое урезали пенсию! Это как?
– Где вы видите это, Георгий Иваныч? – все так же любезно произнесла и даже головкой к его могучему “котлу” прильнула. – Внимательней надо смотреть!
– Что – смотреть? Вот – последняя строчка. Напечатано – тысяча пятьсот. А было – три тысячи! Это как?
– Но тут же есть и /предпоследняя/ строчка. В ней тоже напечатано – тысяча пятьсот тридцать два.
– Так это за прошлый месяц!
– Да нет, Георгий Иваныч, за этот. Смотрите – то же число. Видите?
Просто пенсию вам через два разных банка переводят теперь. Так им удобнее – может быть, налог меньше. Но вас это никак не затрагивает.
Поняли меня?
– Нет! – произнес яростно. Поражения своего не признает никогда.
Но я-то все понял уже: с дурью своей вломились, время отняли у очаровательной женщины!
– Пошли, батя! – потянул его за рукав.
Тут, кстати, и меня маленькая радость ждала. Красавица эта, сама любезность, – как ей сил хватает с такими вздорными людьми говорить?
– без всяких просьб и меня на экране высветила.
– Валерий Георгиевич?
– Да ничего… ладно… мы пойдем! – тянул отца за рукав, тот упирался, хотя тоже все понял, но последнее победное слово должно быть непременно за ним.
– А вот к вам, Валерий Георгиевич, вопросы есть!
Интересно.
– Вы сейчас работаете – или уже уволились?
Неужели так выгляжу, что и работать уже не могу? Но она ж догадалась!
– В смысле – служу ли? – пробормотал.
– Вот именно, – улыбнулась она. – С киностудии вы уволились? Сколько вы проработали там?
Да! эксплуатировался. Было дело. Питались оскорблениями, пили вино обид. Выросли, с друзьями вместе, неплохими специалистами. Уволили год назад – видимо, убоявшись блеска, ссылаясь на пенсионный возраст.
– Уволили в прошлом году, – я признался.
– Вот видите, – она обрадовалась, – а указано, что вы еще работаете!
– И что?
– Неполная пенсия тому идет, кто еще работает. А теперь – полная будет!
Это я удачно зашел.
– Спасибо.
Признал свою ошибку. Полный пенсионер! Но батя свою ошибку нипочем не признает!
– Надежда эта – веч-чно напутает, – с досадою бубнил.
– Это ты напутал, ты! А она, наоборот, все сделала для тебя – хоть и напрасно. Бумаги все для тебя собрала. Стой! Не выкидывай! – (Был сделан такой яростный жест.) – Все. Поехали.
