– У нас в Старой Руссе все такие! – победно выкатив грудь, пояснил Боб.
– Надо будет отпуск там провести! – не без юмора произнес мильтон.
Похоже, нас отпускали.
– Ты когда домой собираешься? – поинтересовался страж.
– Завтра, – ответил Боб.
– Давай тогда пораньше. Счастливо тебе.
В фойе Боб усмехнулся, оглядев свое отражение.
– Да-а… вообще-то морда на любителя!
Мы забрали его джип со стоянки рано утром – но не потому, как сказал
Боб, что мы кого-то боялись, а потому, что “дел куча”. Надеюсь, не такого рода “куча мала”, что была на лестнице? А впрочем – пускай! В моем состоянии все казалось благом! Как учил меня мой отец: “Лучший отдых – смена работы”. Я бы сказал: “Лучший отдых – это смена ужаса”. Чужой ужас – не твой. Все, что хочешь, покажется развлечением по сравнению с тем, что меня дома ждет. И этот путь – последний, может быть, отдых, доставшийся мне. И я смотрел в упоении: золотые перелески, холмы, прелыми листьями пахнет. Дышится, кстати, гораздо слаще, чем в Африке. А ты думал – как?
– А это “самоварная дорога” зовется у нас, – улыбается Боб.
Мы едем вдоль двухэтажных бревенчатых домов, солнце, вставая, взблескивает в промежутках. Вдоль шоссе стоят столики, лучи протыкают золотом дым из самоварных труб. Машины останавливаются, владельцы самых “крутых” тачек, выставив на родную землю ботинок от
Версаче, лакомятся шанежками, хохочут вместе с задорными старушками.
Единение народа. Счастье, покой. Вот бы тут и остаться!.. но тогда не будут тебя уважать, те же бабки над тобой посмеются – тут уважают тех, кто спешит. Мы тоже проводим тут минуту – но какую сладкую – и трогаемся. Ехать бы так и ехать! Ми-ро-неги! Ми-ро-нушки! Яжелбицы!
Деменск!
– Тут и начинал я! – Боб умильно озирает избушки. – Бабки пижму для меня собирали, а я сушил и платил им впервые нормально – за сколько лет! В любую избу тут зайду – сразу в баньку!
Тело сладострастно начинает ломить – а может, действительно? Но Боб расхлябанности моей не признает – подает, наоборот, пример деловитости.
– А проблему твою решим! – произносит он строго.
…на пьянке в сердце Африки я все ему рассказал.
– Маманя у меня тут раньше работала, – указывает на домики в долине.
– В Стране дураков… свозили их со всего Союза. Разбежались нынче все… в Думе заседают!
Политическая эта бестактность коробит меня – но где они, политкорректные? Он же меня везет. Все поезда в Питер оказались оккупированы футбольными фанатами: без него бы я пропал.
