Вика!” Ловлю себя на том, что я уже сочувственно ей киваю. А как мне не кивать, я же своих вчерашних настроений не забыл; может быть…
Да нет, не может быть, а точно, это я ей и наэкстрасенсил. Нельзя же в тупом материализме уподобляться знаменитым французским энциклопедистам, заодно отменившим вместе с Богом и метеоры тоже. Ну вот же получаются у людей подобные переклички душ.
Я покосился на свою новую знакомую. Мадам сидит, эффектно закинув ногу на ногу, в полутени завлекающе круглятся ляжки, чуть-чуть подрагивает от напряженности позиции острый носок туфельки… Однако как она в лице-то изменилась, когда меня при свете рассмотрела. А у меня ведь и седых волос не так много, только недавно чуть выше ушей переместилась граница, на лысину намека даже нет. И не пузатый я, поджарый, и без очков прекрасно вижу стрелки на часах… Но сразу реакция в глазах типа: “Э-э-э, да этот мэн неполноценный”.
Пришить… пришить надо и эту сучку тоже. Заклею ее и!..
От вспышки злости я сам и не заметил, как запросто, почти ни капли не пролив, с легким хлопком открыл шампанское.
Так и надо делать все, долго не думая, заранее не мандражируя.
Стремились кверху пузырьки в бокалах. Опадала пена.
Вика жеманно куриной гузкой сложила губы.
– За наше знакомство! – сказала, будто заступилась за меня немощного.
– Я предлагаю,- сказал я,- первый тост за вас, за гостью.
И в это время…
Ну да, конечно, могла ли она мне не испортить вечер!
Снимаю трубку, слышу:
– Привет. Не помешала?
– Помешала. Созвонимся позже.
Гостья моя, за которую я и глотка не отпил, сидит в напряге.
Я, вместо того чтобы, жену не раздражая, дипломатично свернуть разговор, стою и молчу. Я решил молчать столько, сколько надо, пока она трубку не положит. Возможно, из-за моего дыхания, а скорее всего по той же экстрасенсорной причине, по которой Вика, к примеру, перенесла свидание, жена моя сказала:
– Ты убьешь меня когда-нибудь.
– Меньше болтала б всякое. Истеричка!
– Я не болтаю,- вздохнула длинно.- Мне это один умный-умный мужик сказал. Какой-то ты сегодня…
– А у тебя самый последний, он же по штату и самый умный?
– Последний! – Она хмыкнула.- Мне это Антон Егорович сказал. Вот так вот, Коко. Какой-то ты сегодня… совсем “коко”. Ау-у-у! Коко…
Я бросил трубку.
Было чертовски неудобно перед Викой. Теперь она не только гостья, она еще и свидетель. Свидетель старой-престарой семейной истории.
Аппарат гудел.
Я поправил трубку.
Ведь знает же, что меня бесит это “Коко”, и каждый раз как ножом по стеклу.
