“Ты подохнуть должен! И чем раньше, тем легче будет земле-матушке”.
Поскольку пожелание такое не только не было исполнено, но даже и не высказывалось вслух, вся злая его сила вовнутрь обратилась. “А мне еще общаться приходится с таким вот быдлом. Падло опущенное.
Со-трудники мы с ним. А что?.. Разве я-то сам не “бесхвостый”?
“Бесхвостый”! Есть, есть такая изначальная отмеченность печатью неудачи. Да, но ведь так можно все что угодно этим оправдать.
Конечно, можно. А я что делаю?”
Подвез он меня до Кривого переулка, иду и думаю: “Ну это надо, а?! В кои веки решился познакомиться, дама ко мне должна прийти, а я… В душе – полный раздрызг. Может, позвонить, причину какую-нибудь выдумать, чтобы не приходила. А то еще все испорчу с первого раза.
Или – испорчу тем, что отменю?”
Пришел домой, мету я веничком в направлении двери щелистый свой пол, а в голову опять то же самое лезет: женушка моя – проклятие мое вечное, с ее-то интуицией, наверняка именно сегодня заявится без спросу, без предупреждения. Швырнул веник в угол. Убить, что ли, ее?
Убью – и тогда все наладится? В общем, мандраж чистейший на душе, как говаривали в пору моей юности. Достал из холодильника шампанское, чтобы не переморозилось. Мельком проверил, на месте ли мумия героя-таракана. Улыбнулся про себя – ну прямо талисман мой стал. И юмор мой внутренний уже было начал выравнивать душевное состояние, как вдруг опять пошло-поехало: а жена моя умеет шампанское правильно открывать, поставит бутылочку углом, пробку покрутит, газ потихонечку выпустит – и бежит, пенится вино в бокалы, под самый край, под самый край и никогда ведь не переливается, никогда. Интересно, какой кавказский прелюбодей-романтик научил мою благоверную этому? А у меня, когда берусь за бутылку, половина шампанского на столе, другая на стене. А как ее убить? Как, чтоб красиво вышло? Чтоб не было так, как у меня с шампанским получается, чтобы я потом не ходил не протирал стены мокрой тряпочкой.
Замелькали очень живенько картинки в голове на эту “успокоительную” тему. Причем снятые будто бы скрытой камерой, как в передаче
“Совершенно секретно” по телеку, с самоподслушиванием, проверкой: а сможешь, Коля?.. а решишься?.. не жалко родную бабу будет? Ты ведь и сам, Коленька, без большой пользы небо коптишь и землю топчешь. Ты -
“бесхвостый”, сотрудник Семеныча.
Пробудился телефон. Трезвонит раздражающей совковой “звонилкой”.
Ну думаю, если это она – я ей выдам! И сразу же себя осекаю, самоиронизирую: “Что ты выдашь?! Что ты можешь?.. Нахамить – и все.
