Из зеленого сумрака – на солнечную поляну и снова под зеленую сень.
Словно остановилось время.
Но оно текло неприметно. И вот уже голос Ангелины зовет и зовет их.
Пришла пора возвращаться.
– Как хорошо погуляли… – вздохнул Тимофей, словно уходя из какой-то иной жизни снова в нынешнюю.
Не в пример вчерашнему дню, сейчас он выглядел здоровее, моложе: походка легкая, разгладились морщины лица и спина не тревожит.
– Так и надо – каждый день гулять и гулять утром, – внушал Илья. -
Такое место, такие сосны…
– Рано уезжать приходится. Работа… – оправдывался Тимофей.
– Сколько можно работать? – искренне жалея уже немолодого дядюшку, спросил Илья. – Просто жить надо. Это так прекрасно. Проснуться утром и идти гулять в эту рощу. Спокойно, неторопливо… Сосны, небо, река, поляна, муравьи, птицы. Сколько всего!
– Ты – молодец. Ты прав, – вздыхая, соглашался дядя. – Это прекрасно: проснуться, никуда не спешить, идти на прогулку. Собачку завести. Маленькую, для компании. Это – замечательно… Никуда не спешить.
И жене своей, Ангелине, их встречавшей, он стал говорить с необычным воодушевлением:
– Илюша – такой молодец! Мы так хорошо гуляли в сосновой роще! Такой воздух… Тебе, Геленька, тоже надо по утрам гулять. И надо бы нам вместе… Мы когда-нибудь вместе с тобой будем гулять. Все наладится.
Я не буду работать, собачку заведем и будем гулять по утрам, никуда не спеша.
Ангелина перевела взгляд с мужа на племянника, почуяв не столько в словах, сколько в голосе мужа, в молодом блеске глаз что-то новое, не больно понятное.
– Пора пить чай, – остудила она неожиданный пыл супруга и вспомнила:
– А ты посмотрел, как расцвела Ландора? Ты же вечером ничего не увидел.
– Посмотрел, Геленька, посмотрел. Удивительно… Замечательно расцвела.
– Вот видишь, а ты еще не хотел. Хватит да хватит…
– Виноват, Геленька. Но ведь ты настояла – и правильно сделала.
Можно, я тебя поцелую?
– А ты не забыл про качели? И мавританский газон? Вдруг приедут Вера и Миша, а у нас и качелей нет. Дети так любят качели. Вот и пусть качаются. Представляешь… – мечтательно проговорила Ангелина. – Они – на качелях, а мы рядом сидим, в креслах, на мавританском газоне. И любуемся…
– Конечно, Геленька. Это очень красиво. И я ничего не забыл. Все заказано. Но ты молодец, что напомнила. Я проверю обязательно. И накручу хвосты…
Тимофей понимал жену. Качели, мавританский газон… Все это – пустяки.
Дело в том, что дочь обещала привезти внуков на лето. Готовились, ждали с нетерпеньем. Но вот уж скоро и лету конец, а их нет. Не дождались. Разве не печаль? Жена крепится, не говорит об этом. Но ведь плачет душа…
