Но до тех пор, пока я жива, я протестую против вашего вторжения в мой дом.
Это было неслыханно. Наказанием за сказанные слова служили пожизненное заключение или смерть. Никто даже не помышлял требовать от властей предъявления ордера на арест или обыск.
Мамино требование вызвало истерический смех товарища Хижняка и его сподручных. Затем он подошёл к ней.
– Послушай, сестрица, не пытайся напугать меня. Меня никто не может запугать. Мне приходилось бывать в таких переделках…
Когда мама попыталась что-то возразить, он перебил её. Он дал понять, что знает, что произошло с её мужем, и что совсем несложно будет проделать то же самое и с ней.
– Я понимаю, что вы имеете в виду, – сказала мама, не меняя тона.
– Тем не менее, как гражданка своей страны, я требую справедливости.
– А теперь, – он наставил на нас свой пистолет. – А теперь, самая лояльная и патриотичная гражданка, вы арестованы. И ты тоже!
Он навёл пистолет на меня и рассмеялся. Нам приказали повернуться лицом к стене и так стоять.
Комиссия начала выполнять своё дело, что-то выискивая. Товарищ
Хижняк, всё ещё поигрывая своим наганом, казалось, целиком наслаждался "своим делом". Он даже заглянул в печь.
После завершения обыска в кладовой, товарищ Хижняк вошёл в комнату, где мама хранила свою одежду и ценности в запертом сундуке.
Мы вскоре услышали выстрел.
Мама и я вбежали в комнату. Товарищ Хижняк открывал сундук. Не утруждая себя поисками ключа, он выстрелом разнёс замок.
Миколашенька, мой младший брат плакал, забившись в угол.
Как только мы с мамой появились на пороге, Хижняк поднял свой наган и выстрелил у нас над головами. "Оставайтесь на местах!", – приказал он. Мы отошли, и он захлопнул дверь.
Через некоторое время товарищ Хижняк вышел из комнаты. В одной руке он держал книгу, а в другой – ценности, если только так можно назвать сентиментальные вещицы деревенской женщины. Это была память мамы о её девичьих годах.
– Ну, товарищ гражданка, потрудитесь объяснить, что всё это значит?
Мама ответила:
– Книга – это Библия, а всё остальное вы сами видите.
– От кого ты это всё прячешь? Как к тебе попали эти вещи?
– Вы прекрасно знаете, что это мои вещи!
Напрасно мама старалась объяснить ему, что Библию она не прятала, а всё остальное хранилось у неё долгое время, ещё до революции, и что в собственном доме у неё не было необходимости что-то прятать.
– Библия, – сказал Хижняк. – Спрятана с целью пропаганды религии, а ценности принадлежат не тебе, а твоим свёкру и свекрови. Кулак всегда останется кулаком, – добавил он многозначительно.
