Таня несколько секунд молча смотрела на него, отошла и устало села за стол, потянулась за сигаретой.
– Никак особенно я на тебя не смотрела... А ты тоже хорош – чуть ли не прямо обвиняешь меня в продажности, да сам же еще и обижаешься.
– Не говорил я этого, – тихо сказал Василий.
– Не говорил – так подумал, разница невелика... Да ладно, что мы обиды считать будем. Так и быть, попытаюсь рассказать тебе, как все это вышло. Садись.
Он сел, тоже закурил. Таня сказала:
– Налей себе, если хочешь.
– А ты?
– Я это допью.
Выпили молча. Таня спокойно заговорила:
– Что мужа я не люблю – это твои догадки, и только. Хочется тебе, чтобы я его не любила – вот и говоришь. Знаю, о чем сейчас думаешь, мол, концы с концами не сходятся, любила бы – не жила с тобой. Не так-то все просто, Вася. Любовь ведь тоже... всякая бывает. Иногда кажется, что человека чуть ли не ненавидеть начинаешь, а пройдет злая минута – и дороже его на всем свете нет, все ему простить готов. А у нас с Сашей... скверное время тогда было. Видишь ли, муж у меня очень больной. И сейчас он не в командировке, а в больнице лежит, второй месяц уже. Каждый год ложится на полтора-два месяца. И детей я не могу от него иметь – из-за этой самой болезни.
– Поэтому от меня и рожала? – поднял на нее глаза Василий.
– Ты не перебивай меня, – тихо попросила Таня, – подожди, сейчас сам все поймешь. Видишь ли, мой муж – талантливый ученый, я у него еще студенткой училась. Это не главное, конечно, просто хочу сказать – для меня он человек необыкновенный, влюбилась я в него еще девчонкой, и когда вышла за него – счастливее меня, наверное, человека не было. А он и тогда уже был болен, предупреждал меня об этом. Правда, что детей у нас не будет, он и сам тогда не знал... Жизнь у нас всегда была непростая, но главное – мы любили друг друга... Но, понимаешь... в физическом отношении он человек слабый, часто болеет... А, да не в этом дело, буду уж говорить прямо. Видишь ли, он всегда считал, что с мужской точки зрения он... человек неполноценный, а когда узнал, что по его вине у меня детей не будет – совсем измучился, да и меня, откровенно говоря, замучил тем, что все время себя мучил. Тем более что он знал, как мне ребенка хочется, – я не раз ему об этом говорила, когда еще ничего точно известно не было. И он сам предлагал мне разойтись, хотя и любил меня...
Таня замолчала, нервно ломая спички и бросая их в пепельницу. Мельком взглянув на Василия, неохотно продолжала:
