Олег осторожно приоткрыл дверь в коридор.
Сестра не заметила его: она была поглощена странным занятием – стирала с губ помаду. Когда она повернулась на его призывное покашливание, Олег понял, что здесь у него вряд ли что выйдет – такой строгостью дышало ее лицо, а выражение досады на этого непрошеного соглядатая не обещало ничего хорошего.
– Сестренка, Шелестина можно?
Она с любопытством рассматривала его и, вскинув тоненькие брови, осведомилась:
– Вы грамотный?
– Вообще-то да...
– Тогда, в частности, прочтите, что здесь написано.
Было написано: «Тихий час».
И вот так каждый раз. Обход, обед, процедура и – тихий час. Интересно все-таки, почему он всегда приходит не вовремя? И что делать? Состроить жалобную физиономию или выкинуть какое-нибудь коленце?
Олег без улыбки сказал:
– Сестренка, милая, родненькая, позовите этого негодяя Шелестина, и я облобызаю все ваши пальчики.
Она сдержала смех и участливо спросила:
– Вы сумасшедший?
– Да, – сказал Олег, – а что?
– Да нет, ничего. – Она все-таки рассмеялась, и Олег решил, что фокус удался. Но она сказала: – Братишка, не огорчайтесь. В следующий раз приходите вовремя. А пока – ждите.
– Долго?
Она взглянула на часы.
– Сорок две минуты.
Олег спустился на лестничную площадку и сел на холодный подоконник. Ему не верилось, что наконец-то он в Москве, снова вместе с Андреем.
Но Андрей появился минут через двадцать.
«Однако, – подумал Олег, с улыбкой разглядывая друга, – этот тип выглядит довольно оригинально...»
По лестнице спускалась большеголовая бородатая личность в черных очках с разбитым стеклом. Личность эта – вероятно, по ошибке – была вдета в куцую больничную куртку с подвернутыми рукавами и полосатые штаны. Ей, личности этой, больше пристало бы рубать уголек в шахте, а не отъедаться на бесплатных харчах, так как всякому непредубежденному человеку было ясно, что по лестнице спускается совершенно здоровая, абсолютно невозмутимая и безмятежная личность.
– Привет!
– Привет!
Это говорится совершенно равнодушным тоном. Так здороваются двое случайных знакомых и тут же забывают об этом.
Так здороваются они.
– Сигареты принес? – спросил Андрей.
– Да.
– А «Литературку»?
– Тоже.
Курить Андрею нельзя, но все равно найдется по меньшей мере с десяток добровольных помощников, которые с удовольствием сделают для него все. Для него все делают с удовольствием, и, насколько Олегу помнится, так было всегда.
Андрей, не глядя, отодвигает в сторону пакет с апельсинами, за которыми Олег простоял в очереди целый час, закуривает и углубляется в газету. На Олега, кажется, совсем не обращает внимания. И хотя Олег уверен, что Андрей с самого утра ждал его, принимает это как должное.
