Продолжая развивать свою мысль, Конни отвела взгляд от Гарри и уставилась на конверт из грубой оберточной бумаги, лежавший на одном из стульев. Содержимое его весьма интриговало Гарри.
- Когда не знаешь, откуда ты родом, не знаешь, способна ли любить, - тихо продолжала она, словно размышляя вслух, - когда единственное, к чему стремишься, - это быть свободной, вот тогда и взваливаешь на себя груз ответственности, и чем больше, тем лучше. Свобода без каких бы то ни было обязательств - это обыкновенное дикарство. - Голос ее был не просто тихим. В нем звучали траурные нотки. - А может, я и есть дикарь, как знать, но в одном уверена точно: если не умею любить, умею очень жестоко ненавидеть, и это пугает, так как чувствую, что еще миг - и скачусь вниз, в пропасть…
Гарри, перестав жевать, как завороженный, не мигая уставился на нее. Он чувствовал, что она впервые приоткрывает ему завесу над своей душой. Но не понимал, что именно скрыто за этой завесой.
Словно придя в себя после глубокого обморока, она оторвала взгляд от конверта, в упор взглянула на Гарри, и мягкий ее голос снова обрел привычные жесткие нотки.
- Ну хорошо, в мире навалом этих подонков, гадов, социопатов или как их там еще. Что ты хочешь этим сказать?
Он проглотил недожеванный кусок.
- Предположим, обычный полицейский, выполняющий обычное задание, наталкивается на социопата в тысячу раз хуже, чем обычная нечисть, и во много раз опасней.
Когда он начал говорить, она пошла к холодильнику. Достала еще одну банку пива.
- Хуже? В каком смысле?
- У этого бродяги…
- Что?
- У него особый дар.
- Какой такой дар? Да что ты все хвостом вертишь. Ходишь вокруг да около. Давай выкладывай все по порядку, Гарри.
Он подошел к столику, ткнул пальцем между четырьмя лежавшими на нем сплющенными свинцовыми комочками. Откатившись, они дробно застучали по твердой поверхности, и звук этот почудился ему эхом вечности.
- Гарри?
Он обязан был выложить ей свою теорию, но мешкал. Ибо то, что собирался сказать, навсегда перечеркнет так тщательно культивируемый им образ самого себя, как господина Невозмутимость.
Он глотнул пива, тяжко вздохнул и начал:
- Предположим, тебе приходится иметь дело с социопатом, и не просто с социопатом, а психопатом, обладающим сверхъестественными способностями, противостоять которым - то же самое, что идти с голыми кулаками на еще неоперившегося Бога. Я имею в виду психические возможности этого социопата.
Теперь был ее черед смотреть на него во все глаза.
